"Колин Гринленд. Грезящие над кладезем (Новая космическая опера-14) " - читать интересную книгу автора

это сейчас, а там...
Она сунула предмет, что-то взятое ею со столика, прямо Табите в руки.
Табита рефлекторно не дала этому чему-то упасть. Она удивленно
взглянула на принцессу и только потом опустила глаза на предмет, оказавшийся
у нее в руках.
Это была длинная проволока для резки сыра, снабженная на концах
гладкими канареечно-желтыми ручками. Принцесса Бадрульбудур вложила эти
ручки прямо ей в руки.
Табита взглянула на сырорезную проволоку, взглянула на черное яйцо с
его странным шевелящимся содержимым. Какие мысли копошатся в мозгу у этой
женщины? Кто знает, но уж точно не нормальные.
- Ничего я не хочу себе представлять, - ответила Табита и торопливо
вернула сырорезку на столик.
- Нет так нет, - пожала плечами принцесса. - Во всяком случае, вы
получили общее представление. Размещение, вспомогательное оборудование - это
все подробно расписано в сопроводительных документах. Но только вы же
понимаете, им нужно увидеть что-нибудь вроде этого, но, с другой стороны,
если они увидят что-нибудь вроде вот этого......
Не закончив фразу, певица - или теперь ее нужно было называть
художницей? - длинным прыжком перенеслась в другой конец комнаты, распахнула
высокие белые двери и пропала из виду.
Ошарашенная, Табита подавила брезгливое отвращение и упрямо последовала
за ней.
Здесь были джунгли в миниатюре, царство тропических растений. К
громыханию музыки теперь примешивались звуки льющейся воды и многоголосое
пение птиц.
Смотреть на то, что собиралась показать эта женщина, Табите было и
противно, и даже страшновато. Но это оказалось вполне безобидное и даже
симпатичное изображение той же самой принцессы, с головы до ног одетой в
яркие перья. В этом комичном наряде она походила на попугая, а еще больше -
на клоуна.
- И это ваши грезы? - спросила Табита и тут же сама ощутила слабость,
неадекватность этого слова.
- Только не говорите мне снова всю эту ерунду про страховку, -
высокомерно сказала принцесса, отталкиваясь от чего-то, одной лишь ей
известного. - Я знаю, что их никто не застрахует, их нельзя, невозможно
сохранить. Но это-то как раз и интересно.
Она выудила из тропической зелени еще одну голову. На этот раз голова
была изжелта-белая, как иссушенная временем кость. Ее глаза были закрыты,
рот широко распахнут. Там, где положено быть зубам, сверкали два иззубренных
лезвия, две стальные пилы.
- Ведь это и есть настоящая, подлинная эксклюзивность.
Глаза принцессы истерически блестели, она вертела голову в руках,
словно соображая, куда бы ее закинуть. Из шеи головы торчало что-то странное
и волокнистое вроде зубного корня. Корня, замаранного кровью.
Принцесса Бад рассмеялась, прикрыв рот тыльной стороной ладони;
создавалось впечатление, что она может в любой момент потерять равновесие и
рухнуть спиной в буйные заросли.
- Экс-позиция и экс-клюзивность, - сказала она, с трудом ворочая
языком. - Слышь, а ну его все это на хрен, я хочу вина.