"Г.Грин. Конец одной любовной связи" - читать интересную книгу автора

- Виски? - спросил он, а я вспомнил его глаза и подумал, не пьет ли он
лишнего. И впрямь, налил он нам щедро.
- О чем вы беспокоитесь, Генри? - роман о чиновнике я забросил, в
материале не нуждался.
- О Саре, - сказал он.
Испугался бы я, если бы он так сказал ровно два года назад? Нет,
обрадовался бы - очень уж устаешь от обмана. Я был бы рад открытой борьбе
хотя бы потому, что он мог оступиться, ошибиться, и я бы, как то ни дико,
выиграл. Ни раньше, ни позже я не мечтал так о победе. Я даже о хорошей
книге так сильно не мечтал.
Он поднял на меня красноватые глаза и признался:
- Мне страшно, Бендрикс.
Теперь я не мог относиться к нему свысока - он поступил в школу
страданья, в мою школу, и я впервые подумал о нем, как о равном. Помню, на
столе у него стояла коричневатая старая фотография, и я удивился, как похож
он на своего отца (тот снимался в таком же возрасте, лет за сорок) и как
непохож. Дело не в усах - отец был по-викториански спокоен, он был дома в
этом мире, он все знал; и снова я ощутил, что мы с Генри - товарищи. Он
нравился мне больше, чем понравился бы отец (работавший в казначействе). Мы
оба с ним были чужими, изгоями, странниками.
- Что ж вам страшно?
Он сел так резко, словно его толкнули, и с трудом сказал:
- Бендрикс, я всегда думал самое худшее, нет, самое худшее...
В былое время, наверное, я места бы себе не находил. Как незнакомо и
как бесконечно тоскливо спокойствие невинности!
- Вы же знаете, Генри, - сказал я, - мне вы можете довериться. - И
подумал: вполне возможно, что у нее осталось письмо, хотя я мало ей писал.
Это уж наша, профессиональная опасность. Женщины могут преувеличить
значимость своего возлюбленного и уж никак не предвидят того унизительного
дня, когда нескромное письмо появится в каталоге автографов, ценою в пять
шиллингов.
- Посмотрите, - сказал Генри.
Он протянул мне письмо, не мое.
- Читайте, читайте, - сказал он. Какой-то его друг писал: "Человек,
которому вы хотите помочь, должен обратиться к Сэвиджу, на Виго-стрит, 159.
Он хорошо работает, хранит тайну, а сыщики у него не такие мерзкие, как
обычно".
- Не понимаю.
- Я ему написал, что один мой знакомый спрашивает о частном сыске. Как
это страшно, Бендрикс! Наверное, он все понял.
- Вы думаете...
- Я еще ничего не делал, но вот письмо, лежит, напоминает. Глупо,
правда? Я совершенно уверен, что она его не прочтет, хотя заходит сюда раз
десять в день. Я даже не убрал его в ящик. И все-таки - не доверяю. Сейчас
она пошла гулять. Гулять, Бендрикс.
Дождь добрался и до него, - теперь он сушил рукав у газового камина.
- Как неприятно...
- Вы всегда дружили с ней, Бендрикс. Часто говорят, что муж хуже всех
знает свою жену. Когда я вас сегодня увидел, я подумал: если я расскажу вам
и вы засмеетесь, я сожгу письмо.