"Грэм Грин. Можете вы одолжить нам своего мужа?" - читать интересную книгу автора

Можете быть уверены, что англичане задерживаются осенью на юге дольше
других. Мы слепо верим в южное солнце и чрезвычайно удивляемся, когда
ледяной ветер начинает дуть над Средиземным морем. Тогда возникают
перебранки с хозяином отеля по поводу отопления на третьем этаже, а кафель
обжигает ноги холодом. Для человека, достигшего возраста, когда все, что ему
нужно - глоток хорошего вина, кусочек хорошего сыра и немного работы,
осень - это лучший из сезонов. Я помню, как меня возмутило прибытие
художников по интерьеру именно в то время, когда я рассчитывал остаться
единственным иностранцем; я молился, чтобы они оказались перелетными
птичками. Они появились перед ланчем в ярко-красном "спрайте" - автомобиле,
явно легкомысленном для их возраста, - они были в элегантной спортивной
одежде, более подходящей для весеннего времени на мысе Кап д'Антиб. Старшему
было под пятьдесят, и его седые локоны над ушами были слишком одинаковыми,
чтобы быть натуральными; младшему было за тридцать, он был таким же
брюнетом, как его спутник - седым. Я узнал, что их зовут Стивен и Тони, даже
раньше, чем они подошли к конторке, поскольку они обладали звонкими,
пронзительными, хотя и делаными, голосами; неестественными и поверхностными
были также их взгляды, которые быстро обнаружили меня - я сидел на террасе с
бутылкой ришара - и, отметив, что я не представляю для них интереса,
скользнули мимо. Эти двое не были невежливы - просто они были сосредоточены
в основном друг на друге, хотя, возможно, и не слишком глубоко, как пара,
женатая уже несколько лет.
Вскоре я очень много узнал о них. Они сняли смежные комнаты в том же
коридоре, что и я; правда, сомневаюсь, часто ли обе комнаты были заняты,
поскольку вечерами, ложась спать, я нередко слышал их голоса то из одной
комнаты, то из другой. Не кажусь ли я слишком любопытным? Но должен сказать
в свою защиту, что участники этой маленькой печальной комедии вынудили меня
стать ее свидетелем. Балкон, на котором я каждое утро работал над биографией
графа Рочестера, нависал над террасой, где художники по интерьеру пили свой
кофе, и их пронзительные, четкие голоса доносились до меня, даже когда они
занимали столик вне поля моего зрения. Я не хотел их слышать, я хотел
работать. В этот момент меня занимали отношения графа Рочестера с актрисой
миссис Барри, но почти невозможно, находясь за границей, не вслушиваться в
свой родной язык. Французский я еще мог воспринимать, как что-то вроде
фонового шума, но английский не мог не слышать.
- Дорогой, угадай, от кого я получил сегодня письмо?
- От Алекса?
- Нет, от миссис Кларенти.
- Что нужно этой старой карге?
- Ей не нравится роспись стен в спальне.
- Но Стив, это же божественно. Алекс никогда не делал ничего лучше.
Мертвый фавн...
- Я думаю, ей хочется что-нибудь более игривое и менее мертвящее.
- Старая развратница.
Они были определенно несносны, эти двое. Каждое утро около одиннадцати
они шли купаться на маленький скалистый мысок напротив отеля - все осеннее
Средиземноморье, насколько мог видеть глаз, было в их распоряжении. Когда
они быстро возвращались в своих элегантных бикини, иногда бегом, чтобы
согреться, у меня возникало ощущение, что купаются они не столько ради
удовольствия, сколько ради упражнений - чтобы сохранить стройные ноги,