"Сюзанна Грегори. Чума на оба ваши дома ("Хроники Мэтью Бартоломью" #1) " - читать интересную книгу автора

- Я был неправ, - сказал он и вложил что-то в руку Бартоломью.
Тот недоуменно взглянул на засаленный черный кошель на ладони, потом
снова на кузнеца. Тот круто повернулся и зашагал к таверне. Бартоломью
нагнал его и развернул к себе.
- Что это такое?
Кузнец упорно отказывался смотреть Бартоломью в глаза.
- Я не хотел. Я сказал им, что это было нехорошо, - пробормотал он и
дернулся в сторону таверны.
Бартоломью держал его крепко.
- Что было нехорошо? О чем вы говорите? Мне не нужны ваши деньги.
Кузнец поднял глаза на низкие облака, плывущие по темнеющему небу.
- Эти деньги я получил за то, что устроил ту бучу, - сказал он. - И с
тех пор они лежат у меня. Потратил немного, чтобы подпоить моих ребят, иначе
они струсили бы тогда вечером. И еще чуток, чтобы похоронить сына мистрис
Аткин. Это иудины деньги, не хочу я их.
Бартоломью недоуменно помотал головой.
- Да что вы говорите? - сказал он. - Кто-то заплатил вам, чтобы вы
затеяли беспорядки?
Кузнец взглянул собеседнику прямо в лицо, глаза у Бартоломью сделались
круглые.
- Да, они заплатили мне, чтобы я подогрел кое-кого из ребят. Вы же
помните, как все было, - этот спесивый индюк похвалялся своим богатством, а
мы, бедняки, стояли, смотрели и ждали объедков с барского стола, как
собаки. - Он сплюнул. - Похоже, они знали, как все будет, и заплатили мне,
чтобы уж наверняка началась заваруха. А как только разгорелась бы драка, я
должен был отыскать вас и посоветовать держаться подальше.
Он умолк и вгляделся в лицо врача, жадно ловя какой-либо отклик на свое
признание. Бартоломью вспомнил события того дня - как он в последний миг
успел скрыться за стенами колледжа от разъяренной толпы и как Абиньи
рассказал ему, что Генри Оливер приказал Фрэнсису Элтему захлопнуть ворота у
него перед носом. Бартоломью потрясенно покачал головой. Чем он заслужил
такую ненависть? Он напрягал память в поисках пациентов, которых он не смог
вылечить, гадал, не показалось ли кому-нибудь из родственников, что его
нетрадиционные методы убили больного, тогда как пиявки могли бы спасти ему
жизнь, но так и не сумел припомнить ничего. Перед глазами у него вдруг
встало доброе лицо сэра Джона. А в чем сэр Джон или Август с Элфритом
провинились перед убийцами? Он вспомнил полные ненависти взгляды, которые
Генри Оливер бросал на него с того дня всякий раз, когда они случайно
сталкивались.
Кузнец, глядя на сведенные в раздумье брови Бартоломью, продолжал:
- Поначалу-то я решил, что это легкий способ заработать неплохие
деньжата, а дела у меня из-за слухов о черной смерти шли туговато. Ну, я
потрудился на славу, настроил народ против Майкл-хауза. Но все пошло
наперекосяк. Толпа разбушевалась не на шутку. Я ничего не успел сделать, и
двое ребят погибли. Потом вы помогли Рэйчел Аткин и сложили мне ногу. С тех
самых пор мне было не по себе, вот почему я не тратил эти деньги. Сломанная
нога - это меня Бог наказал за мои дела. Те люди, которые дали мне деньги,
потом приходили ко мне, когда еще нога не успела срастись. Я сказал им, что
передал вам все, как они велели, чтобы они отвязались от меня.
- Кто - они? - спросил Бартоломью, голова у него шла кругом.