"Сюзанна Грегори. Чума на оба ваши дома ("Хроники Мэтью Бартоломью" #1) " - читать интересную книгу авторадевушке, а тот порхал от одной интрижки к другой с ошеломляющей
беззаботностью. Это была игра с огнем: заподозри Уилсон хоть на миг, чем занимается Абиньи, философ был бы вынужден отказаться от должности и едва ли сумел бы в будущем устроиться куда-нибудь учителем. - На милашке из "Смеющегося поросенка" в Трампингтоне, - ответил Абиньи и весело хлопнул Бартоломью по плечу. - Ну же, не делай такое лицо! Я познакомился с ней в доме твоей родной сестры, значит, она должна быть женщиной с безукоризненной репутацией. - У Эдит? - переспросил Бартоломью. Большое хозяйство Эдит в деревушке Трампингтон в двух милях от Кембриджа велось с шиком и размахом, приличествующим благосостоянию и положению ее мужа. Бартоломью не мог и представить, каким образом Абиньи познакомился там с подавальщицей из трактира. - Три недели тому назад, на прощальном обеде, который она давала в честь отъезда юного Ричарда в Оксфорд, - сказал Абиньи, видя замешательство друга. - Я встретил мою красавицу на кухне, она принесла яйца. Ну, она и пригласила меня отведать превосходного эля, который сама варит. - Жиль, осторожней! Если заметят, что ты зачастил в питейные заведения, Уилсон накинется на тебя как коршун. От тебя он жаждет избавиться лишь немногим меньше, чем от меня. - Ай, полно вам, лекарь! - рассмеялся Абиньи. - Не надо мрачных пророчеств в столь прекрасный день. Солнышко светит, птички поют, а я влюблен! Бартоломью с сомнением глянул на кусок пергамента в руках Абиньи. - Твоя подавальщица умеет читать? - поинтересовался он. - Конечно нет! Поэтому она никогда не узнает, что эти строки на самом деле - список книг, который я сделал для моих студентов в прошлом триместре, украшенный для пущей внушительности несколькими затейливыми заглавными буквами. Пергамент нынче недешев! Бартоломью заметил, что его друг нарядился в лучшую свою мантию и чулки, и это наводило на мысль, что его намерения в отношении девицы серьезны, пусть и не слишком благородны. Абиньи ушел, беспечно помахав шляпой на прощание. Миг спустя он снова просунул голову в дверь. - Кстати, - сообщил он, - твой вонючий пациент ушел. Я отправил Кинрика передать его домочадцам, чтобы пришли и забрали его. Я бы не вынес, если бы он пролежал здесь целый день! Он просил передать тебе, что сдержит свое слово. Не знаю уж, о чем это он. Не успел Бартоломью ничего ответить, как Абиньи уже исчез во второй раз. Бартоломью увидел Элкота - тот вышел из своей комнаты на соседней лестнице и, поскольку ставни у него тоже были открыты, скорее всего, слышал весь их разговор. Из всех преподавателей Элкот неодобрительней других относился к идее присутствия женщин в колледже. Бартоломью задавался вопросом, не был ли тот когда-нибудь женат, и собственному ли опыту он обязан такими крайними взглядами. Элкот был маленький суетливый человечек, напоминавший Бартоломью курицу. Он не терпел не слишком способных школяров, и большинство его студентов жили в постоянном страхе перед его ядовитыми замечаниями. Бартоломью медленно шагал по двору, а Элкот молча шел рядом с ним. - Тело Августа не нашли? - спросил Бартоломью. |
|
|