"Сюзанна Грегори. Чума на оба ваши дома ("Хроники Мэтью Бартоломью" #1) " - читать интересную книгу автора

и трупами животных, которые усеивали их. У входа в церковь Святого Михаила
лежали три завернутые в грязную дерюгу тела, которые, прикинул Бартоломью,
пролежали здесь уже несколько дней. Вокруг валялись дохлые и умирающие
крысы, наполовину заваленные грязью и отбросами.
Рядом с Бартоломью шагал брат Майкл; он низко натянул на лицо свой
капюшон, пытаясь защититься от вони.
- Что здесь произошло, Майкл?
Бартоломью глазам своим не верил. Он смотрел, как стайка оборванных
ребятишек играет на огромной куче кухонных отбросов за пансионом Гаррета,
время от времени прерываясь, чтобы сунуть в рот какой-нибудь кусочек,
который казался им съедобным. С другой стороны улицы две довольные, жирные
свиньи рылись в точно такой же куче мусора.
Майкл пожал плечами.
- Некому этим заниматься. Теперь, когда Колет все бросил, ты и Робин
Гранчестерский - единственные лекари. Все остальные умерли или разбежались.
- А клирики? Разве они не видят, что улицы нужно вычистить, а трупы
убрать?
Майкл невесело рассмеялся.
- Мы занимаемся спасением душ, - сказал он, - не тел. К тому же столько
священников умерло, что живые едва успевают соборовать умирающих. Ты знаешь,
что осталось всего три доминиканца?
Бартоломью ошарашенно уставился на него. Многочисленная доминиканская
община продолжила работать среди бедноты после того, как разразилась чума,
и, похоже, именно верность своим обетам привела их к гибели.
В комнате в пансионе Радда Грегори Колета не оказалось. Привратник
сказал, что он в какой-нибудь церкви, скорее всего у Святого Ботолфа.
Бартоломью всегда восхищался церковью Святого Ботолфа с ее аспидно-серыми
стенами и окнами, облицованными кремовым тесаным камнем, но когда Майкл
толкнул величественную дубовую дверь и первым вступил под своды, внутри их
окружили холод и сырость. Витражи, о каких можно было только мечтать для
церкви Святого Михаила, казалось, больше не окрашивали зал мягким светом, а
придавали ему мрачность. Безотрадное ощущение усиливалось приглушенными
звуками песнопений. В алтаре горели свечи, и с полдюжины монахов из
различных орденов стояли в ряд на коленях перед ним. Колет сидел сбоку,
прислонившись спиной к колонне, и не сводил глаз с мерцающих свечей. Один из
монахов увидел Бартоломью с Майклом и двинулся по проходу им навстречу.
Майкл представил его Бартоломью как брата Дунстана из Или. Дунстан
выразил радость, что Бартоломью снова здоров.
- Бог свидетель, как сильно вы сейчас нам нужны, - сказал он; взгляд
его переместился на Колета.
- Что с ним такое? - спросил Бартоломью.
Дунстан покрутил пальцем у виска.
- Ума лишился. Услышал, что Роупер умер, а вы слегли, и сломался. Сидит
здесь или в какой-нибудь другой церкви днями напролет, домой только поспать
уходит. Боюсь, как бы он не решил наложить на себя руки.
Майкл быстро перекрестился, а Бартоломью воззрился на Дунстана с
ужасом.
- Нет! Ведь столько сейчас умирает тех, кто хочет жить!
Дунстан вздохнул.
- Это лишь мои подозрения. Мне надо идти. Нужно отслужить столько