"Анна Грейси. Спасенная репутация ("Сестры Мерридью" #3) " - читать интересную книгу автора

была вызвана отнюдь не холодом, а... желанием.
Его рот завладел ее ртом мягко, нежно, властно, ласково покусывая губы.
- Просыпайтесь, миссис Блэклок, - хрипло пробормотал он.
Она распахнула глаза. Это был не сон; это был Николас Блэклок. Ее муж,
очевидно, оправился от головной боли, оправился достаточно, чтобы задрать на
ней рубашку до самой талии.
Она открыла рот, чтобы спросить его о самочувствии, и... обнаружила,
что ее ротнаполнен вкусом Николаса Блэклока. Вкус у него был неясный,
мужской и безумно волнующий. Его язык пробовал ее, исследовал, овладевал ею,
и она изучала его в ответ.
Ее руки отыскали твердую, шероховатую линию подбородка, и она провела
ладонями вдоль его скул, наслаждаясь ощущением небритой кожи снаружи и
гладким настойчивым теплом языка внутри.
Руки Ника скользнули вверх по ногам и погладили ее бедра, и она
нетерпеливо задвигалась. Он обнажен, с изумлением осознала она. Когда же он
успел раздеться? Она ни разу не слышала, чтобы он шевелился.
Большая теплая ладонь нырнула в низкий вырез рубашки и обхватила одну
грудь. Груди, казалось, набухли под его ласками, и, ощутив теплое дыхание
сквозь кружево, Фейт крепко зажмурилась и выгнулась дугой от наслаждения.
Пальцы погрузились ему в волосы, прохладные и густые, удерживая его,
прижимая к себе, но не так, как она делала это раньше.
- Ты так хорошо пахнешь, - пробормотал он. - Розами... и
свежеиспеченным хлебом... и морем. - Глубокий звук его голоса, казалось,
прокатился по ней, словно раскат грома. Он покрыл влажными, теплыми
поцелуями ее кожу, и Фейт затрепетала в беспомощном, блаженном отклике.
Их кровать была беседкой с розовыми стенами, золотые солнечные блики
пробивались сквозь темно-красный балдахин. Фейт тонула в наслаждении. Волны
восторга накатывали одна задругой, достигая самых сокровенных уголков ее
тела, словно морской прилив, вспенивающийся на песке.
Он потянул ее рубашку вверх, стащил через голову и отбросил в сторону.
Жаркие серые глаза пожирали ее. Но не успела она застесняться, как он уже
целовал ее снова, сплетая свой язык с ее языком.
- Как шелк, - пробормотал он. - Моя девочка с шелковой кожей.
Он проложил медленную дорожку поцелуев вдоль ее скулы, вниз по шее,
лаская впадинку у горла, и она таяла и напрягалась, таяла и напрягалась.
Язык дразнил сосок, обводя его неторопливыми, ленивыми кругами снова и
снова, пока у нее голова не пошла кругом от желания. И когда Фейт оказалась
на грани чего-то неведомого, его горячий рот сомкнулся на ее груди, и она
непроизвольно выгнулась и задрожала, сделавшись беспомощной во власти силы,
которой никогда прежде не испытывала. Он втянул сосок глубоко в рот, и Фейт
чуть не свалилась с кровати, когда горячие стрелы экстаза пронзили ее тело,
унося в восхитительное царство наслаждения.
Когда осколки сознания наконец начали соединяться вместе, Фейт
обнаружила, что уже снова взбирается по этой головокружительной спирали.
Ухватив его за плечи, она подалась вперед, пробуя на вкус его горячую,
влажную кожу, упиваясь острым мужским вкусом и сдерживаемой силой гладкого
мускулистого тела под ее ладонями.
Ник зарычал - низкий звук удовлетворения. Фейт была натянута, как
тетива лука, вибрируя от желания, и смутно услышала, как он пробормотал:
- А твой вкус даже еще лучше, чем запах.