"Анна Грейси. Идеальный вальс ("Сестры Мерридью" #2)" - читать интересную книгу автора

Но Джайлз Бемертон был хорошо воспитан, возможно, даже лучше любой
компаньонки. Он немедленно вложил руку Хоуп в руку крупного, молчаливого,
одетого во все черное, мужчины, стоящего рядом с ним.
- Это мой друг, мистер Рейн. Это он хочет потанцевать в мисс Мерридью.
Однако, как приятно вновь встретить вас, миссис Дженнер. Давайте вспомним
прежние времена, пока будем танцевать? - И, не дожидаясь ответа, повел
сбитую с толку компаньонку танцевать, оставив Хоуп наедине с мрачным
Себастьяном Рейном.
Вблизи он выглядел еще более массивным и устрашающим, чем издалека. Его
темно-серые глаза смотрели на нее с мрачной решимостью. Хоуп отступила
назад.
- Итак, мисс Мерридью. - Его голос оказался необычайно нежным и
глубоким, ей показалось, что он пронзил ее насквозь. - Вы окажете мне честь,
станцевав со мной вальс? - Он протянул ей руку.
Взглянув на эту огромную, мускулистую руку, всю покрытую шрамами, Хоуп
засомневалась. То, что он стоял с ней рядом, сильно ее смущало, и в тоже
время что-то в нем ее интересовало и привлекало. Джентльмены, окружающие их,
увидев ее сомнения, устремились вперед, спеша предложить свою собственную
кандидатуру на последний танец. И в тот же миг Хоуп приняла решение.
- Да, мистер Рейн, я буду рада.
Кто-то должен был предупредить его, подумал Себастьян. Кто-нибудь -
либо французский знаток танцевальных фигур, либо Джайлс - должен был
сказать, что вращаться в пустой комнате с маленьким пожилым французом совсем
не то, что танцевать с мисс Мерридью.
Неописуемое, невероятное отличие.
Как только он дотронулся до нее, все его чувство ритма разом вылетело у
него из головы. Она протянула ему правую руку, это была самая красивая рука
в мире. Он уставился на нее и в течение нескольких секунд не мог оторваться,
прежде чем, наконец, пришел в себя. Себастьян решительно взял ее руку и
почувствовал, как ее мягкая маленькая кисть утонула в его огромной уродливой
ладони. Он почувствовал себя людоедом, проглотившем эльфа. А стоило ему
положить руку на изгиб ее талии, как он почувствовал теплую упругость ее
тела под тонкой шелковой тканью. И в тот же миг Себастьян понял, что пропал.
Со всех сторон полилась музыка. А он стоял как скала, держа девушку и
пытаясь справиться с собой.
Как вообще он сможет танцевать? Он позволил себе обхватить ее, как то
разрешалось приличиями, но стараясь не забыться и не обнять ее своим
ручищами. Вальсируя вместе с ней по залу, он пытался поддерживать остроумную
беседу, хотя единственное, что ему хотелось в данную минуту, это
придвинуться к ней ближе и заключить ее в свои объятия.
Себастьян, боясь самого себя, держал ее строго на должном расстоянии,
делая шаги так, словно спускался с утеса, а не танцевал. Не глядя вниз. На
лбу у него выступила испарина.
Он слишком остро воспринимал ее близость. Ее легкое касание, даже через
перчатки, вызвало в нем чрезвычайно сильную реакцию, начавшуюся в точке
касания и устремившуюся в самую сердцевину его существа, пробуждая в нем
пугающие примитивные инстинкты. Инстинкты, которым он не позволял вырваться
наружу всю свою жизнь.
Себастьян Рейн никогда не был заложником своих страстей. Логика и
здравый смысл - вот то, на что он всегда рассчитывал.