"А.Грицанов. Постмодернизм " - читать интересную книгу автора

друг другу. Служение Аполлону ("пребывание в духе Поэзии") истолковывается
А.Т. в духе А.Шопенгауэра: как отрешение от внешнего мира (от которого бежит
призванный Аполлоном) и от самого себя (гениальный поэт "себе не
принадлежит, от себя не зависит, и даже пугает этим отсутствием личного
элемента"), погружение в сферу чистого созерцания (прекрасного), в котором
полностью растворяется художник, превращающийся в демиурга, творящий из
хаоса космос. Никакому Трансцендентальному Означаемому здесь места нет.
Творческий процесс (как его изображает А.Т.) подпадает под определение
создания "порядка из хаоса" (И.Пригожин) и демонстрирует плодотворность
такого подхода. "Спусковой крючок" (М.Можейко) производства события (=
чистого искусства) у А.Т. - игра как свободная активность, имеющая цель в
самой себе. (В.Непомнящий констатирует: "Автор играет в эту книгу, играет в
Абрама Терца, играет в прогулки, играет в Пушкина".) Демонстрацию отношения
к тексту как к удовольствию, игровой стихии, игру в текст, игру с текстом,
игру с культурным интертекстом, игру с читателем, вовлечение его в
чтение-сотворчество Р.Барт считает важнейшими качествами новой,
деидеологизированной литературы. Сам тип игры, приверженцем которого
является А.Т., эквивалентен чистой игре ("броску костей") Делеза. Это игра
разветвляющегося случая - условие порождения множественности, создания
пространства неограниченных возможностей. У Пушкина, по наблюдениям А.Т.,
случайность играет значительную роль. "Достаточно сослаться на его
произведения, в которых нечаянный случай заглянуть в будущее повторяется с
настойчивостью идеи фикс". В "Капитанской дочке" "все вертится на случае, на
заячьем тулупчике", в "Пиковой даме" - на непредсказуемой случайности игры в
карты. И пушкинское понимание жизни включает в себя категорию случайности
("Дар напрасный, дар случайный..."). В рецензии на "Историю русского народа"
Н.Полевого Пушкин писал: "Ум человеческий, по простонародному выражению, не
пророк, а угадчик. Он видит общий ход вещей и может выводить из оного
глубокие предположения, часто оправданные временем, но невозможно ему
предвидеть случая, мощного, мгновенного орудия провидения". Случайность -
это то, чего могло бы не быть, но тем не менее произошло. Она подрывает
власть Трансцендентального Означаемого, оспаривает линейный детерминизм
(фатализм), в роли которого у Пушкина выступает рок. "Случай - вот пункт,
ставящий эту идею в позицию безликой и зыбкой неопределенности...", -
констатирует А.Т. Писатель показывает, что у Пушкина случайность выступает
"не в своей разрушительной, но в конструктивной, формообразующей
функции...", оппозиция "детерминизм - индетерминизм" разрушается. Включая
случайность в процесс мировой динамики, Пушкин тем самым придавал ему
вероятностный характер. "Случайность знаменовала свободу..." - неожиданные
перспективы, непредсказуемые повороты судьбы, несла в себе, как в зародыше,
плюралистическую множественность становления. А.Т. воссоздает в
"Прогулках..." образ вероятностного мира как мира неограниченных
возможностей: "... С воцарением свободы все стало возможным. Даль кишела
переменами, и каждый предмет норовил встать на попа, грозя в ту же минуту
повернуть мировое равновесие в ином, еще не изведанном человечеством
направлении. [...] Скача на пуантах фатума по плитам международного форума,
история, казалось, была готова... разыграть свои сцены сначала: все
по-новому, все по-другому. [...] Все шаталось. Дух захватывало от непомерной
гипотетичности бытия". В сущности, это образ постмодернистского мира, в
котором чистая игра случайности открывает возможность бесконечно