"Игорь Гридчин. Курорт - это то место, где хорошо." - читать интересную книгу автора

оказались у меня в окопе: Обязательно поговорю с нашим полевым
медиком. Вот докопаю ячейку. Ветерок с джунглей доносит звуки рёва
животных из джунглей. Я прикрываю глаза на пять секунд и засыпаю.
Проснусь, так запишу ещё.

2-я запись.
В 3:00 был разбужен сержантом и становлюсь на пост. Левее по
берегу что-то горит. Отчётливо можно различить запах бензина. От этого
огня не становится светлее, ведь он горит сбоку и лишь всё
засвечивает. Горит неровно, временами плескаясь и начиная шуметь.
Часам к пяти всё умолкло и потухло. Вдруг я услышал звуки музыки, в
принципе, красивой, но резкой, тяжёлой и неуместной как-то здесь.
Через некоторое время там послышались вопли молодёжи и шум драки. Я
наугад кинул осветительную ракету и всё, что она смогла осветить, а
именно: стена, длинная высокая бетонная стена, которой здесь раньше не
было, сильно меня раздражило. Пришла смена - иду досыпать. В семь
часов проснулся сам. И осознал, что мы находимся в каком-то не таком
месте. Окоп-то я копал в плотной лессовой почве, а сейчас лежу чуть ли
не в чернозёме, да ещё и с корочкой какой-то. Пригляделся, проснулся и
вижу, что это - асфальт. Hу откуда здесь быть асфальту, скажите мне на
милость, ведь до ближайшего шоссе - 50 километров, да и то лишь по
карте, а так - болота, джунгли, реки и скальный пояс. Встаю и такое
вижу: прям

[К.Г.: что было здесь, разобрать невозможно - размыло водой]

огуливаются
люди. Также там присутствует постамент из которого торчит памятник.
Приглядевшись, замечаю, что это на самом деле - наш вросший танк. От
набережной поднимается широченный бульвар - не бульвар, площадь - не
площадь, где и окопались мы. Как ни странно, но все окопы на газоне, а
вот мой - прямо посреди дорожки. Бруствер, как и полагается, от реки,
да что толку то? Всё равно, если бы были мы кому-то нужны, то с
ограничивающих бульвар высоток нас бы перещёлкали, как клопов.
Отдельные бойцы нашего взвода идут исследовать город. Плотные
бетонные, кирпичные, каменные и даже стеклянные стены создают ощущение
того, что они здесь стояли годами. Подхожу к нашему танку и
заглядываю внутрь. Вчерашняя пустота и мрак сменились на что-то
серо-мутное, напоминающее слежавшийся туман. Даже влажность, и та
ощутима. Я попытался окликнуть людей, бродящих повсюду, при помощи
разговорника, выданного нам перед высадкой. Hоль реакции, они даже не
оборачивались на мои вопли. Да они нас вообще не замечали. Мимо нас
шли люди на работу, переступали через мой окопчик, словно это было
обыденно, как раскопки теплотрассы, скрывались и выходили из зданий,
но ничуть не замечали стволов пулемётов и почти 30 автоматов. Я
осторожно пошёл через дорогу, чтобы исследовать монумент по ту
сторону, как вдруг откуда-то из подворотни выехал какой-то чёрт на
Мерседесе и поехал прямо на меня. Он меня не замечал, а мои ноги
словно приросли к асфальту. Я потянул автомат с плеча и потянул за
спуск. Очередь трассирующих пуль прошла сквозь Мерседес, а он прошёл