"Аполлон Григорьев. "Гамлет" на одном провинциальном театре (Из путевых записок дилетанта)" - читать интересную книгу автора

физиономии, при этом плачевном завывании, заменяющем с удобностию место
чувства и страдания. Но что скажу я о сцене комедии? о натянутом ползанье
змеею по сцене, о натянутом, резком, неприятном смехе, о пошлых фарсах. При
слове "мышеловка" образованная публика хохотала!!
А сцена с матерью?.. Сцены нежные в особенности противны в устах этого
актера; его всхлипывания просто отвратительны. Слова: "Покойной ночи,
королева", тихие, грустные, вовсе не злобные, были по обыкновению поняты и
переданы "курьезно".
В четвертом акте я отдохнул только, слушая музыку песен Офелии, где
композитор {6} понял глубоко если не Офелию Шекспира, то, по крайней мере,
момент безумия и судьбу бедной девушки! Лаэрт был отвратителен.
Но вот начался пятый акт. Боже! Как смешны и жалки казались мне эти
намалеванные декорации, эта луна на проволоке, эти деревянные могилы, этот
рисующийся Гамлет, не удостоивающий даже взять в руки черепа и поднимающий
его на мече, этот смешно-плачевный тон восклицания "Бедный Йорик!". Как
гадки мне были те люди, которые в силах смеяться глупым, животненным смехом
над страшными, леденящими душу речами могильщиков, когда и эти речи, и
появление на кладбище Гамлета с его вопросами о жизни и смерти, и погребение
светлой, чистой Офелии, и вырвавшаяся наружу любовь к ней Гамлета - все
наполняет сердце страданием невыносимым, после которого так понятно
становится примирение смерти... И как сказаны были эти слова актером, о мой
боже!
Мне стало слишком скверно... Я ушел и не дождался смерти Гамлета, а
говорят, он славно дерется на рапирах.
На другой день утром я выехал из ***, соседки мои уехали прежде меня.

1845. Дек<абря> 4.


ПРИМЕЧАНИЯ

При жизни Григорьева его автобиографическая проза печаталась в журналах
большинство произведений опубликовано с опечатками и искажениями. Новые
издания его прозы появились лишь в XX в., по истечении 50-летнего срока со
смерти автора (до этого наследники были, по дореволюционным законам,
владельцами сочинений покойного, и издавать можно было только с их согласия
и с учетом их требований). Но большинство этих изданий, особенно книжечки в
серии "Универсальная библиотека" 1915-1916 гг., носило не научный, а
коммерческий характер и только добавило число искажений текста.
Лишь Материалы (здесь и далее при сокращенных ссылках см. "Список
условных сокращений") - первое научное издание, где помимо основного
мемуарной произведения "Мои литературные и нравственные скитальчества" были
впервые напечатаны по сохранившимся автографам "Листки из рукописи
скитающегося софиста", "Краткий послужной список..." (ранее воспроизводился
в сокращении) письма Григорьева. Архив Григорьева не сохранился, до нас
дошли лишь единичные рукописи; некоторые адресаты сберегли письма Григорьева
к ним. В. Н. Княжнин, подготовивший Материалы, к сожалению, небрежно отнесся
к публикации рукописей, воспроизвел их с ошибками; комментарии к тексту были
очень неполными.
Наиболее авторитетное научное издание - Псс; единственный вышедший том