"Сергей Тимофеевич Григорьев. Ржава Правая " - читать интересную книгу автора

спрашивает:
- Ну как, товарищ технорук, работы? Скоро ли откроем движение? Давно
пора!
Головастик говорит еще строже Дылды. Ему минуло тринадцать лет.
В теплушке четко застрекотал морз. Все трое мы знаем на слух вызов:
"Ржв... ржв... ржв..."
Это зовут Ржаву Правую. Мы с Головастиком поспешно лезем в теплушку.
Головастик хватается за ключ, отвечает:
- Я - Ржава Правая.
Аппарат у нас пишущий, но ленты давно нет: надо принимать на слух,
как с клопфера, что мне тогда было внове. Поэтому Головастик читает мне
вслух стрекотню телеграфа и повторяет, выбивая, мои ответы.
- Здесь Николаев порт. Позовите аппарату технорука, - говорят нам.
- Здесь технорук Астахов. Кто аппарата? - отвечаю я.
- Аппарата политрук Старчинов. Здравствуй, Астахов!
- Здравствуй.
- Дело, брат, плохо. Нашел всего четыре пресса, они негодны: с
поршней сняты уплотнительные воротники.
Я свистнул. Головастик выбивает, повторяя вслух:
- Технорук свистнул.
Аппарат трещит:
- Свисти не свисти, дело - дрянь. Приказ: поставить ферму на место
двадцатому. В каком положении работы?
- Ферма уровне подпятных камней. Надо еще сто - сто тридцать
сантиметров. А дальше - тпру...
- Повторить, что дальше.
- Дальше технорук говорит "тпру", - повторяет Головастик.
- В чем же дело, Астахов?
- В прессах, как ты их называешь, то есть в гидравлических
домкратах... Да и "бароны" перестали выходить на работу.
- У них есть основания. А как Хрящ?
- Хрящ ничего, ворчит.
- "Крючков-то ему достал? - спрашивает технорук Астахов", -
выстукивает, подмигивая мне, Головастик, так как я и не думаю спрашивать о
крючках.
- Астахов, брось пустяки, - отвечает Старчинов.
Я не успеваю ответить, а уже Головастик выстукивает:
- Тебе-то пустяки, а нам важно.
- Кто передает? Головастик? Я тебе дам крючки! Перестань охалить. Я
тебе такую дам взбучку, - быстро трещит аппарат.
- Руки коротки, - дерзко отвечает Головастик на угрозу Старчинова.
И в самом деле, руки коротки: Старчинов говорит чуть не за триста
километров. Минуту аппарат, как бы захлебнувшись от злости, молчит. И
опять Головастик под трескотню аппарата добросовестно повторяет:
- У аппарата Старчинов. У аппарата технорук Астахов...
Вдруг Головастик смолк и оставил ключ, хотя аппарат повторяет, я
слышу, несколько раз подряд одно и то же.
Наконец я сам разбираю:
- Дай ему по загривку! Дай ему по затылку!
Очевидно, там, у Старчинова, передает тоже какой-нибудь Головастик и