"Сергей Тимофеевич Григорьев. Ржава Правая " - читать интересную книгу автора

пришел в восхищение от предстоящей драки по телеграфу.
Головастик пригибается к столу в ожидании моего удара. Даю ему
крепкий подзатыльник. Головастик преувеличенно клюет носом в стол,
поправляет на голове красную фуражку и, выстукивая, говорит вслух:
- Получил. Сдача за мной.
- Довольно озоровать. К делу. Здесь технорук Астахов. Поезжай,
Старчинов, Луганск.
- Ладно. Продукты будут. До свиданья, Астахов.
- До свиданья, Старчинов.
- Здесь Николаев порт. Разговор окончен. Линия свободна.
- Здесь Ржава Правая. Разговор окончен. Линия свободна.
Уверенный теперь, что Старчинов никак не может услыхать, Головастик,
оставив ключ, бурчит по адресу Старчинова:
- Еще политрук называется, а по загривку! Чуть шапку с башки не сшиб.
Все это ко мне не относится, и Головастик на меня ничуть не сердит.


II

Отступая перед нашим натиском, германцы-оккупанты уронили в речку
Ржаву крайнюю ферму моста, подорвав опоры на береговом устое. Ферма упала
в воду одним концом, а другим уперлась в первый бык. Откуда-то, не знаю,
до наших рабочих дошла басня, что после подрыва моста бывший с немцами
русский генерал Шергин кинул с берегового устоя в воду золотой червонец и
сказал:
- Легче найти на дне реки этот золотой, чем красным поднять
подорванную ферму.
У белых в то время, как и у нас, была бумажная валюта. Однако же люди
верили в басню о золотом червонце. Один золотой в пересказах вырос в
горсть червонцев. Вода ушла. Вышли наружу золотые речные пески. Мы взяли
фермы на клетки, и ребята в свободные часы занимались тем, что
перекапывали высыхающий песок, пересыпали, бороздили сапогами - всё искали
шергинских золотых.
Ферму мы ставили по приказу командарма. Меня назначили производителем
работ - по-старому, а по-новому - техноруком, а политруком Старчинова,
чтобы было кого бояться. Я только что соскочил со скамейки института.
Политического опыта у меня никогда не было, да и инженером я был
"ускоренного выпуска" из-за войны. Вся сила у нас была в моем помощнике.
Иван Иванович Хрящ - техник путей сообщения из дорожных мастеров, старый
путеец, - конечно, знал в мостовом деле в тысячу раз больше меня. Он был
стар, сед, крепок, хрящеват и больше всего любил удить рыбу. На постройку
он привез с собой два предлинных, метров по восьми, бамбуковых удилища, а
в лубяном саквояжике своем всякий рыболовный припас: плетенные из
натурального шелка лески, жилки для навязывания крючков, грузильца,
поплавочки и что главное - о чем дознались тотчас Дылда и Головастик -
целую коллекцию настоящих английских крючков.
Дылду и Головастика я получил вместе с аппаратом, когда возобновили
телеграф. Привезли и приткнули к морзу двух телеграфных учеников, сказав
мне кратко:
- Вот вам!