"Сергей Тимофеевич Григорьев. Сомбреро " - читать интересную книгу автора

Чадили жаровни; трещали в них, стреляя и лопаясь, каштаны. Горы
ярко-красных томатов и синих баклажанов рдели под полотняными прохладными
навесами. Под синей с белыми полосками палаткой немец-оружейник продавал
двум бедуинам в белых бурнусах кремневое ружье с длинным тонким стволом и
чудным кривым прикладом, испещренное серебряной насечкой. Бедуины
прицеливались из ружья, щелкали курком и отчаянно торговались.
Окруженный босоногими мальчишками и девчонками, печальный грек, уныло
припевая, дергал за цепочку обезьянку в красной юбке. Обезьянка
кувыркалась, помаргивая скорбными человечьими глазами.
Под холщовым зонтиком сидела на камне старая цыганка. В ушах ее
звенели длинными подвесками серебряные серьги, изо рта свисала огромная
трубка с кистями и фарфоровой чашечкой, прикрытой сквозной крышечкой.
Гордый вид цыганки привлек Фалалея. Дивясь, он остановился перед ней и
засмотрелся. Цыганка тасовала карты. Ее коричневые пальцы были унизаны
перстнями с огромными изумрудами и брильянтами. Цыганка, не удостаивая
взглядом Фалалея, достала из складок широкой юбки маленькую черную
кочергу, открыла крышку трубки и покопалась в ней кочергой; из трубки
повалил дым, как из угарного самовара. Цыганка покосилась на Фалалея,
улыбнулась и поманила его к себе пальцем.
Фалалей в испуге бросился прочь бегом. Он заглядывал в каждую
палатку. Наконец он увидел то, что ему было нужно, что он искал.


Покупка

На открытом прилавке стояли высокими стопками вложенные одна в другую
островерхие широкополые шляпы с шелковыми кистями, почти... да нет, совсем
такие, что были на гордых, нарядных испанцах.
Молоденькая веселая шляпница, надев сомбреро на поднятый вверх палец,
ловко вертела его, приглашая прохожих покупать. Шляпа вертелась волчком,
как будто сама собой, развевая кисти, и от скорости казалось, что она
отлита из чистого золота: на боку ее даже сверкал от солнца зайчик, словно
на золоченой маковке Исаакия.
Но напрасно продавщица старалась: все равнодушно шли мимо, не глядя
на ловкую шляпницу и ее заманчивый товар, - лето было на ущербе, знойные
дни убывали...
Фалалей остановился перед прилавком, ткнул себя пальцем в грудь,
затем осторожно прикоснулся к стопке шляп и, замирая, произнес волшебные
слова:
- Рашен сайлор! Рашен чип!
Продавщица подкинула шляпу с пальца вверх и подставила голову. Шляпа
упала на кудри продавщицы.
Смеясь и тараторя, продавщица сняла со стопки верхнюю шляпу.
Фалалей сдернул с головы бескозырку, и продавщица нахлобучила ему на
голову сомбреро. Испанка всплеснула руками, отступила назад, и все ее
лицо, и фигура, и руки, и крик говорили ясно одно: "До чего же хорошо!"
Мало этого. Испанка, хлопнув себя по бедрам, громко позвала своих
соседок: старуху, торговку гребешками, - справа и молодую кружевницу -
слева. Обе подбежали и тоже залюбовались Фалалеем, качали головами,
причмокивали и прищелкивали языком.