"Владимир Григорьев. Аксиомы волшебной палочки (Авт.сб. "Рог изобилия")" - читать интересную книгу автора

Она возникла из аллей, как мгновенное порождение и этого бульвара, и всего
весеннего ансамбля городских сумерек, и глобального всепроникновения
самого Петрова. Девушка была самой замечательной из тех, кого он заметил
сегодня, вчера и n+1 день в обратную сторону. Инженер замер.
Но булыжник, посланный детской рукой, уже взвился в небо, уже готов был
рухнуть в свободном падении строго вниз по перпендикуляру, а пока замер в
точке апогея - прямо над девушкой, внезапно возникшей из аллей.
Инженер понял: сигналить об опасности поздно. Требовалось что-то
другое, немедленное, кардинальное. Напомним: мышцы инженера ломились от
скопившейся в атмосфере энергии. Он мгновенно нагнулся, плотно уперся в
землю ладонями и мощно нажал... Факт остается фактом. Земной шар слабо
качнулся, булыжник просвистел мимо незнакомки, и только воздушная волна
легко прошлась по ее прическе и щекам.
Засмеявшись, инженер отряхнул пыль с пиджака, подошел к девушке и тут
же открыл ей все. И как подвинул Землю, и как брился в парикмахерской, и
про n+1. Чем можно было подтвердить эту неправдоподобную историю? Ничем.
Разве только пойти в парикмахерскую, показать сбритую бороду? К счастью,
человеческие отношения, как и математические построения, основаны на
аксиомах, принятых на веру. Она, должно быть, умела верить. А может быть,
и раньше считала, что необыкновенные вещи, случившиеся с инженером, вполне
возможны...
А инженер Петров и не пытался что-либо доказывать. Он вел себя как
уличный репродуктор. Он говорил, напевал, и остановить его было
невозможно.
А она? Нет, ничего. Ей нравилось идти рядом с человеком, который может
подвинуть земной шар в ту или иную сторону.
- Скажите, - вдруг сказала она, останавливаясь и строго глядя прямо в
глаза Петрову, - а можете вы еще раз качнуть? Ну как там, на бульваре.
- Могу, - твердо ответил инженер Петров.
...Несколько позднее полуночи инженер оказался у себя дома. Он включил
свет, сел за стол. Сколько глупостей за один вечер! Безрассудно он вел
себя, безрассудно. Особенно в тот момент, когда в один присест двинул
материки и океаны так, что из-за ночного невидного горизонта уж было начал
ползти тропический Южный Крест. Ах, как захотелось ему тогда, чтобы над
средненькими нашими широтами навсегда укрепился экзотический этот Крест!

Горы чутко спят,
Южный Крест залез на небо, -

еще в детстве он горланил эту песню с друзьями, и образ чужого,
созвездия неизменно нес прилив смутного энтузиазма. Но она-то? Нет, ей
только краешком глаза хотелось взглянуть на кустистые, могучие созвездия
другого неба. На один миг. Пришлось инженеру гнать небо в прежние оси
координат.
Он пересчитал то, о чем принято говорить, что не в них счастье. А в них
ли, в самом-то деле? Лишь бы астрономы ничего не заметили!
Перо авторучки снова побежало по бумаге, считая количество
невероятностей сегодняшнего вечера. На острие пера сидят невероятности!
Чего только нет на острие! Квартирант книжного замка почувствовал себя
дома. Из авторучки вытекло какое-то уравнение, потом второе, а за ним уж