"Ольга Григорьева. Берсерк " - читать интересную книгу автора

Слепец опустил голову и медленно вытер испачканные зеленью пальцы:
- Да... Прости... Я не хотел тебя обманывать. Все началось с сонного
зелья. Я напоил им Сигурдова слугу, и во сне тот открыл правду. "Воевода
нашел племянника и везет мальчишку в Киев, - сказал он, - а его подружку
отправил ко мне в Ладогу. Вчера приезжал гонец и приказал мне назваться ее
дедом. Девчонка не знает меня, а я - ее, но гонец велел с утра ждать у
ворот". А еще этот спящий враг сказал, что племянник воеводы смел и упрям,
но в нем течет кровь норвежских конунгов. Он - единственная надежда Сигурда.
- Надежда?
- Да. Сигурд не забыл своей родины. Все эти годы он мечтал вернуться. У
него были корабли и воины, но не было никаких прав на норвежские земли. Или
ты не знаешь, что в северных землях только сын конунга может стать конунгом?
Я покачала головой. Этого я не знала. Выходит, Рекон была права и
когда-нибудь Олав станет могучим властителем северных земель? Я не могла
представить своего чумазого приятеля в пышных одеждах и в окружении слуг...
- Сигурд очень умен, - продолжал старик. - Он знает - те, кто
побратался в рабстве, никогда не предадут друг друга. Олав может стать
королем, но он не забудет тебя. Поэтому воевода сделал тебя своей рабыней.
Рано или поздно, но ты стала бы ему нужна...
- Для чего?
- Управлять Олавом...
Я расхохоталась. Глупый слепой старик! Ничего-то он не видел! Так вот
зачем он выкрал меня из Ладоги! Мне-то казалось, что он просто хотел
досадить воеводе!
Все еще смеясь, я села на постели и потянулась к плошке с едой.
- Ты спятил от ненависти! Думаешь, Олав станет меня слушать? Ты не
знаешь его...
- Я не знаю Олава, но знаю Сигурда, - обиделся старик. - Воевода
скрывал тебя как величайшую ценность. Даже тот, настоящий "дед" должен был
молчать о тебе под страхом смерти.
Я проглотила теплое варево и недовольно поморщилась:
- Ну и гадость! А куда делся тот "дед"?
- Я убил его, - равнодушно признался слепец. - Дал слишком много
сонного зелья. Перед смертью он вспомнил моего отца...
Я поперхнулась. Убил спящего из-за глупых домыслов и древних обид?!
- Ты сумасшедший...
- Мары научили меня ненавидеть.
- Нет, - возразила я, - ты старый, больной... - И осеклась. В памяти
всплыло лицо матери. "Хаки", - шевельнулись мои губы. Я сглотнула и
отдышалась. Старик поступил правильно. Он убил своего врага так же
безжалостно, как я убила бы своего...
- Пойми, - начал он, но я перебила:
- Не надо. Ничего не объясняй. Пусть все останется, как есть. - И не
глядя на его растерянное лицо, поспешно принялась уплетать уже остывшую
репу.
Мое отвращение к слепцу вскоре прошло, и, хоть прежнее доверие исчезло,
мы жили без ссор. Только теперь старик все чаще оставался хлопотать по
хозяйству, а я уходила на промысел. Когда-то слепец жил лишь подачками
печищинцев и раздобытыми в лесу кореньями, но на двоих этой еды не хватало.
Сначала я стыдилась взяться за лук и топор, но голод - не тетка, и тем же