"Ольга Григорьева. Набег (Скандинавский цикл-3)" - читать интересную книгу автора

нравилась Сигурду, однако породниться с дочкой херсира Кнута было полезно,
ведь Кнут был самым ближним соседом. Потом усадьба разрослась, и у Сигурда
появилась вторая жена - Гунна. Она оказалась мила и беззащитна, совсем как
маленький ребенок. А на Снефрид бонд женился из-за глупой хмельной блажи.
Однажды во время пира белолицая девушка, прислуживающая ему за столом,
приглянулась Сигурду, и, не раздумывая, он разделил с ней ложе. Потом
оказалось, что Снефрид - из хорошего рода, вот и пришлось назвать ее женой.
Три жены, большая усадьба, полная родичей и слуг, стада скота, крепкие
торговые связи, - все было слишком хорошо, чтобы тосковать по ночным
купаниям и детским мечтам. Но нынче на душе у бонда было тоскливо. Он
ворочался с боку на бок, стараясь не разбудить спящую рядом Снефрид,
вздыхал, подсовывал ладонь то под одну, то под другую щеку, но сон не шел.
От множества людей в доме стоял тяжелый запах, открытая дверь не впускала
достаточно воздуха. Перевалившись через сонно причмокнувшую жену, Сигурд
спустил ноги с лавки, сел, опершись локтями о колени, уронил лоб в ладони.
Веки были тяжелыми, голова побаливала, зато пол приятно холодил ступни.
Тяжело вздохнув, бонд на ощупь отыскал в изголовье постели смятый плащ,
накинул его на плечи и пошел к дверям.
На дворе было свежо, дождь забарабанил по голове и спине Сигурда
крупными холодными каплями. Встряхнувшись, Сигурд двинулся к морю. Ему вдруг
захотелось коснуться прежней, беззаботной детской жизни, услышать голос
моря, поглядеть на корабли, посидеть на берегу, мечтая о чем-то несбыточном.
На сей раз бонд пошел прямо по дороге, переступая через лужи и стараясь
выбирать места посуше. Дорога вильнула перед каменной грядой, окружившей
торговую площадь и пристань Каупанга, поползла вдоль нее. Сигурд провел
ладонью по влажным камням, улыбнулся. Этот жест вновь напомнил ему детство.
Тогда он часто гладил мокрые спины валунов, представляя, что каменная гряда
вовсе и не гряда, а спящий дракон, а он сам - бесстрашный воин, ничуть не
хуже Тора [17], не боящийся разбудить чудище и вступить с ним в неравную
схватку. Теперь-то он знал, что драконов не бывает, а если они и есть, то
живут где-нибудь далеко, в подземных пещерах или на краю мира, где в яме
сидит на цепи громадный Фернир [18] - пожиратель солнца.
Возможно, кто-то из воинов Бьерна или сам Бьерн видел драконов, во
всяком случае, многие торговцы, приходящие в Каупанг из далеких земель,
уверяли, что встречали их, но Сигурд им не верил. Лишь однажды он поверил
подобным словам, когда о драконах рассказывал синекожий раб, привезенный
издалека, с жаркого юга, где вместо снега и земли - горячий песок. У него
были розовые ладони и пятки, очень плоский нос и большие губы. В носу у раба
висело кольцо из железа, будто у быка, ведомого на случку. "Драконы огромны,
у них длинный хвост с шипами, узкие глаза и пасть, усеянная двумя рядами
зубов. У них короткая шея и ноги, но они очень быстро бегают. Они не умеют
летать, зато умеют плавать, живут в реках и притворяются бревнами, поэтому
люди и звери часто их не замечают. Нападение дракона невозможно отразить", -
на плохом северном языке рассказывал раб. Над ним многие смеялись, говорили,
что таких драконов не бывает, а Сигурд ему верил. Если где-то на земле и
жили драконы, то как раз такие - похожие на огромные плавучие бревна, с
короткими лапами и огромной пастью...
Дорога вывела Сигурда на площадь. Далеко, у кромки берега, горел
костер, разведенный людьми Бьерна, - ярл оставил у драккаров надежных
сторожей. Над костром, оберегая его от дождя, на четырех кольях был натянут