"Ольга Григорьева. Набег (Скандинавский цикл-3)" - читать интересную книгу автора

никогда не называл братом.
Они шли быстро. К концу первого дня пересекли Ослофьорд, спустя еще
день миновали суровый по весне Каттегат, потом - Эресунн, плоские берега
Сконе, ощерившиеся скалами пристани Йотланда. Утром пятого дня справа по
борту Сигурд увидел лесистых земли ободритов. Бьерн избрал самый безопасный
путь - ближе к берегу, не рискуя столь рано идти через Остерсунн [26].
Однако даже возле берега гуляла высокая волна, корабли мотало с боку на бок,
и гребцам приходилось посменно сидеть на веслах, чтоб выдержать заданный
кормщиком курс.
Вечером ветер усилился, и Харек приказал убрать паруса, чтоб не
налететь на береговые мели. С корабля Бьерна, идущего впереди, крикнули, что
надо ждать бури, поэтому на весла сели самые опытные гребцы. Те, кто еще не
пообтесался в боях с морем, отправились отдыхать. Сигурд уступил свое место
у весла худощавому, жилистому воину, имени которого не знал, а сам
пристроился на палубе у правого борта. Он вытащил из сундука теплый плащ,
прикрылся им от ветра и летящей в борт соленой мороси, натянул полу на
голову.
Из-под полы плаща он видел Харека, стоящего у руля рядом с кормщиком,
моток пеньки, несколько досок, плотно прилаженных к борту железными крюками
на случай поломки или пробоины, и мачту, у подножия которой бессильными
складками улегся парус. Два хирдманна суетились подле мачты, сворачивая
большое полотнище. Работа была не из легких - ветер трепал одежду воинов,
брызги окатывали ледяным дождем, ноги расползались на мокрой палубе.
Хирдманны торопились, громко ругались, перекрикивая шум волн, в спешке
путали крепления парусины. Одного, постарше, звали Кьятви. Сигурд вспомнил,
как в Каупанге его приняли за Кьятви. Может быть, именно за этого самого
человека.
Мимо Сигурда прошел кто-то из воинов, пошатнувшись, ухватился за
промокшее плечо бывшего бонда, случайно сбил плащ с его головы. Кивнул,
извиняясь, и двинулся дальше. Глядя ему вслед, Сигурд подумал, что сейчас в
усадьбе, наверное, уютно и тепло. В домах жарко пылают очаги, в женской избе
на большой скамье рядком сидят девки с бабами, скручивают пряжу, тихо
переговариваются меж собой, обсуждая его отъезд. У Гунны наверняка глаза на
мокром месте, Снефрид тихо вздыхает, а Юхти, как обычно, утешает обеих,
обещая, что Сигурд непременно вернется к осени, что путь в Альдогу не
опасен, что надо верить в его счастливую звезду и молить богов об удачном
походе.
Корабль качнуло, на макушку Сигурда плеснула перевалившая через борт
волна. Вода затекла за ворот рубахи, холодом пробежала по спине.
- Вправо! - выкрикнул Харек. - Нос по волне! Вспыхнул огонь факела,
озарил его высокую фигуру. Вокруг Харека заметались тени. Драккар качало уже
сильно - Волк едва держался на ногах, барабанщик стал сбиваться с ритма.
- Надо поворачивать к берегу, - сказал кормщик.
- Чтоб пропороть днище о камни? - огрызнулся желтоглазый.
- Я проведу драккар меж камней до начала бури, - возразил кормщик.
Сигурд был с ним согласен - дожидаться бури было намного опаснее, чем
попытаться закрепиться якорем на мелководье.
- Бьерн идет к берегу? - спросил кормщика Волк.
Тот отрицательно покачал головой.
- Я иду с Бьерном, - решил Харек. - В море.