"Александр Грин. ПСС, Том 2. Рассказы 1909-1915" - читать интересную книгу автора

маленькие, быстрые в движениях существа, с кроткими глазами котят и темными
волосами, заплетенными в сеть мелких кос. Женщины держали в руках тыквенные
бутыли с горлышками из болотного тростника, и утоливший жажду мгновенно
возвращался к еде.
Эли смотрел во все глаза, боясь упустить малейшую подробность ночного
пиршества. Слышался визг детей, кудрявыми угольками носившихся из одного
уголка поляны в другой. Взрослые хранили молчание; изредка чье-нибудь
отдаленное восклицание звучало подобно крику ночной птицы, и опять слышался
лишь беглый треск пылающего костра. Голые - все были в то же время одеты;
одежда их заключалась в их собственных певучих движениях, лишенных
неловкости раздетого европейца.
Стар вздрогнул. Тот же, слышанный им ранее, звучный и веский удар
невидимого барабана повторился несколько раз. Пронзительная, сиплая трель
дудок сопровождала эти наивно торжественные "бун-бун" унылой мелодией. Ей
вторило глухое металлическое бряцание, и, неизвестно почему, Стар вспомнил
вихлявых, глупоглазых щенков, прыгающих на цветочных клумбах.
Барабан издал сердитое восклицание, громче завыли дудки; высокие голоса
их, перебивая друг друга, сливались в тревожном темпе.
Стремительно зазвенели бесчисленные цимбалы, и все перешло в движение.
Толпа теснилась вокруг костра; то было сплошное мятущееся кольцо черных
голов на красном фоне огня. Новый звук поразил Стара - жужжащий, как полет
шмеля, постепенно усиливающийся, взбирающийся все выше и выше, трубящий, как
медный рог, голос дикого человека.
Голос этот достиг высшего напряжения, эхом пролетел в лесу, и тотчас
пение стало общим. Огонь взлетел выше, каскад искр рассыпался над черными
головами. Это была цветная, пестрая музыка, напоминающая нестройный гул
леса. Душа пустынь сосредоточилась в шумном огне поляны, дышавшей жизнью и
звуками под золотым градом звезд.
Стар напряженно слушал, пытаясь дать себе отчет в необъяснимом
волнении, наполнявшем его смутной тоской. Несложная заунывная мелодия,
состоявшая из двух-трех тактов, казалось, носила характер обращения к
божеству; ее страстная выразительность усиливалась лесным эхом.
Положительно, ее можно было истолковать как угодно.
Стар взволнованно переступал с ноги на ногу; эта музыка действовала на
него сильнее наркотика. Древней, страшно древней стала под его ногами земля,
тысячелетиями обросли сырые, необхватные стволы деревьев. Стар напоминал
человека, мгновенно перенесенного от устья большой реки, где выросли города,
к ее скрытому за тысячи миль началу, к маленькому ручью, обмывающему лесной
камень.
Пение, усилившись, оборвалось криком, протяжным, пущенным к небу всей
силой легких. Крик усиливался, сотни рук, поднятых вверх, дрожали от сладкой
ярости возбуждения; хрипло стонали дудки. И разом все смолкло. Толпа
рассыпалась, покинув костер; в то же мгновение ночная птица крикнула в
глубине леса отчетливо и приятно, голосом, напоминающим часовую кукушку.


IV

Девушка, для которой это было сигналом, условным криком свидания,
выделилась из толпы и, оглянувшись несколько раз, медленными шагами подошла