"Евгений Гришковец. Декан Данков." - читать интересную книгу автора

науке, русской словесности и всему тому гуманистическому, живому и
прекрасному, что хранили и хранят те книги, которые он с таким трепетом брал
в руки, постигал их, любил... Как из него получился такой злодей? Как он
оторвался от той земли, которую понимал и знал много лучше, чем мы. Как он
оторвался от людей и остался среди книг, и как книги умерли в его руках и
превратились в тексты. Я не понимаю.
Василий Николаевич знал, конечно, знал, что мы его не любим, что его
никто не любит (я не говорю про его родственников и знакомых, я их не знаю).
Он не искал нашей любви. Ему она была не нужна. Ему ничего не было нужно из
той жизни, которой жили мы. Как это случилось? Как произошла такая беда? Что
сделал этот человек не так?
Василий Николаевич, я убеждён, не заметил тех изменений, которые
произошли в стране в конце 80-х годов. Он, может быть, про них ничего не
знал, они его не интересовали. Он видел только конкретные проявления этих
изменений, категорически их не принял и также категорически с ними, а точнее
с нами, боролся. Он остро ощущал своё одиночество в этой борьбе. Чего он
хотел? Чего добивался? Не понимаю! Но уверен, что он не понимал нас сильнее,
потому что нас было много.
И ещё я не понимаю, почему я рад, что в моей жизни случился Василий
Николаевич Данков.
Зимой, когда я учился уже на пятом курсе, по факультету пронёсся слух о
том, что Данков покинул деканат, что теперь деканом стал его заместитель. А
Василий Николаевич будет просто доцентом, просто преподавателем. Одним из
многих.
А через год, после окончания университета я встретил Василия
Николаевича в гастрономе. В том гастрономе был кафетерий, и мы с приятелями
шумно забежали туда перекусить. Василий Николаевич топтался в молочном
отделе. Выглядел он, как всегда, только в руках держал авоську с яйцами и
белым румяным батоном. Я отделился от своей компании, изменил направление
движения, чтобы пройти ближе к нему. Я приблизился и поздоровался. Он
посмотрел на меня, определённо сразу узнал, коротко кивнул и посмотрел в
глаза. Он смотрел с таким выражением, дескать: ну что? Если хочешь что-то
сказать - говори. А если нет, то иди, куда шёл.
Я и пошёл.