"Джон Гришем. Золотой дождь" - читать интересную книгу автора

- А то, что Блейки вчера начали дело против "Дара жизни". Я вам вышлю
копию заявления, как только вы, ребята, соорудите себе новый офис. Они
также подписали отказ от ваших услуг, контракт с вами разорван, и вам нет
необходимости беспокоиться о них дальше.
- А каким образом вы сумели подать дело в суд?
- Это вас совершенно не касается.
- Черта с два не касается!..
- Я вам вышлю копию нашего искового заявления, и вы все поймете. Вы же
такой умный. У вас уже есть новый адрес или все еще пользуетесь старым?
- Наш почтовый ящик не пострадал.
- Хорошо. И как бы то ни было, я буду весьма признателен, если вы не
станете связывать мое имя с поджогом. Я к этому не имел никакого отношения.
Однако, если вы будете упорствовать и обвинять меня, придется подать в суд
на тебя, лживая ты задница.
- Ох, как страшно!
- Да, наверное. А сейчас перестань трепать мое имя направо и налево. -
И вешаю трубку, не ожидая ответа.
Я смотрю пять минут на телефон, но он не звонит. Ну и трус.
Мне совершенно не терпится посмотреть, как обыгрывается пожар в
утренней газете, поэтому я принимаю душ, одеваюсь и под покровом темноты
быстро улепетываю из дома. Движение на пути к аэропорту не сильное, я еду
на Гринуэй-плаза, где уже начинаю ощущать себя вполне как дома. Я паркуюсь
на том же самом месте, что семь часов назад. В клубе "Амбра" темно и тихо,
стоянка усеяна отбросами и пивными банками.
Небольшое крыло рядом с той частью здания, где помещается, как я
предполагаю, вся наша юридическая фирма, арендуется толстой немкой Труди,
которая здесь открыла дешевую кофейню. Я познакомился с ней вчера вечером,
когда зашел, чтобы перехватить сандвич. Она тогда сказала, что уже с шести
утра продает кофе и пончики.
Она заваривает кофе, когда я вхожу. Мы с минуту болтаем, пока она
поджаривает мне тост и наливает кофе. За маленькими столиками уже
сгрудилось с десяток человек, и Труди волнуется. Человек, приносящий из
пекарни пончики, опаздывает, и самые ранние покупатели их не получат.
Я беру газету и сажусь за столик у окна так, чтобы на него падал свет
восходящего солнца. На первой странице, где печатаются новости со всех
концов страны, снимок фирмы Лейка, объятой пламенем. Небольшая статья
знакомит с историей здания, сообщает, что оно совершенно уничтожено огнем и
что сам мистер Лейк оценивает убытки в три миллиона долларов. Обновление и
перестройка склада длились пять лет, во что вложили всю душу. Репортер
цитирует слова Лейка: "Я потрясен и тоже уничтожен".
Поплачь, поплачь, старичок. Я быстро проглядываю статейку, но не вижу,
чтобы упоминалось слово "поджог". Затем внимательно ее прочитываю. Полиция
хранит молчание: дело еще расследуется и слишком рано высказывать какие-то
соображения. Пока комментариев нет. Обычная полицейская отговорка.
Я, конечно, не ждал, что будет упомянуто мое имя как возможного
подозреваемого, однако чувствую облегчение.


***