"Джон Гришем. Золотой дождь" - читать интересную книгу автора

сказали. Это меня не касается, понимаешь, но полицейские уже выслеживают
тебя. Порча чужой собственности.
- Вы хотите сказать, что меня арестуют?
- Ага. Я бы подыскал сегодня другое место для ночлега.
Он садится в машину, "БМВ". Я смотрю, как он отъезжает.
Букер встречает меня на пороге своей опрятной квартирки, расположенной
на двух уровнях и с отдельной лестницей.
Поверх пижамы на нем пушистый шотландский халат с затейливым рисунком.
Ноги босые. Пусть он студент юридического колледжа, полуголодный и
считающий дни до того, как его возьмут на работу, - к моде он все равно
относится серьезно. В его шкафу мало одежды, но гардероб тщательно
подобран.
- Что, черт возьми, случилось? - спрашивает он недовольно. Глаза у
него еще сонные. Я позвонил ему из соседнего магазина, торгующего всю ночь.
- Извини меня, - говорю я, входя. Я вижу в крошечной кухоньке Чарлин.
Она тоже в махровом шотландском халате, с зачесанными назад волосами, глаза
опухли со сна, и, кажется, она готовит кофе. Слышу, как где-то в задней
комнате плачет ребенок. Уже почти три утра, и я перебудил всю компанию.
- Садись, - предлагает Букер, беря меня за руку и легонько подталкивая
к дивану. - Ты выпил?
- Я пьян, Букер.
- По какому-нибудь особенному случаю? - Он стоит рядом и очень похож
на рассерженного папашу.
- Это долгая история.
- Ты что-то сказал о полиции.
Чарлин ставит около меня на стол кофейник с горячим кофе.
- С тобой все в порядке, Руди? - спрашивает она самым ласковым тоном.
- Все здорово, - отвечаю я, как самый заправский весельчак.
- Пойди посмотри, как дети, - говорит ей Букер, и она исчезает.
- Извини, - повторяю я.
Букер сидит на краешке кофейного столика, очень близко ко мне, и ждет.
Я не обращаю внимания на кофе. В голове у меня стучит. Я выкладываю
ему, что случилось с тех самых пор, как вчера мы с ним расстались. Язык у
меня словно распух, и я с трудом им ворочаю, так что начинаю говорить
медленно и стараюсь сосредоточиться, чтобы не упустить нить повествования.
Чарлин садится на ближайший стул и тоже очень сочувственно слушает.
- Извини меня, - шепчу я ей.
- Все в порядке, Руди, все в порядке.
Отец Чарлин священник в одном из сельских приходов Теннесси, и она не
выносит пьяных, пьянство и разгульное поведение. Поэтому мы с Букером,
когда несколько раз за эти три года выпивали, всегда скрывали это от нее.
- Ты выпил две упаковки по шесть банок? - спрашивает он недоверчиво.
Чарлин опять уходит проверить ребенка, который снова начал пищать. Я
заканчиваю рассказ, упомянув о судебном исполнителе, о неминуемом процессе
и о том, что меня выставили из квартиры. Да, день был катастрофический.
- Мне надо найти работу, Букер, - говорю я и делаю глоток кофе.
- Нет, сейчас у тебя проблемы поважнее. Через три месяца у нас
выпускные, а затем нас будет просвечивать проверочный комитет. Арест и
обвинение в дебоше могут тебя погубить.
А вот об этом я и не подумал! Голова у меня совсем раскалывается, в