"Василий Гроссман, Илья Эренбург. Черная книга " - читать интересную книгу автора

Надо было соблюдать абсолютную тишину, даже при стрельбе не нарушать порядка
и молчания. Ползти надо было метров 200-250 от нашей ямы, там начинался
небольшой лесок Надо было добраться до проволоки и перерезать ее кусачками.
На то место в заграждении, которое прорывалось кусачками, были повешены две
белые тряпки, чтобы следующие видели, где проход. Я предполагал, что 14
километров можно пройти за одну ночь. Первым полз Догим, вторым я. Держу его
за ногу, выползаем и вдруг я вижу, что Догим сворачивает вправо. Я вижу, что
налево, на фоне неба вырисовывается фигура часового. Еще отползли шагов
20-30, но и с этой стороны виднеется фигура часового. Он медленно ходит.
Опять пришлось сделать поворот. Когда я полз по земле, то испытал совершенно
непередаваемое чувство. Я дышал всеми порами тела.
Я чувствовал, что наш труд не пропал и ликовал. Вдруг раздался выстрел
в воздух Видимо, под чьей-то рукой хрустнула веточка. Как только раздался
первый выстрел, началась стрельба со всех сторон. Я оглянулся, вся наша
трасса была наполнена ползущими людьми, некоторые повскакивали и бежали в
разные стороны. Однако мы доползли до проволоки и разрезали ее кусачками, а
выстрелы все громче и ближе.
Через 2 километра - снова проволока, мы ее также перекусили, я вижу,
что около меня осталось только пять человек А немцы ударили из миномета. Это
сигнал тревоги для всего гарнизона. Мы вбежали в лес, но не учли, что со
всех сторон были расположены военные объекты. Нас отовсюду обстреливали.
Дошли до реки, новая беда: никто из пяти моих спутников не умеет плавать.
Пришлось мне по очереди каждого из них переправить через эту реку. Мы шли
всю ночь, а днем замаскировались в лесу.
Пробирались мы 14 километров целую неделю: 22 апреля мы были уже в
глубине Рудницкой пущи, пришли в лесную деревню Жагарине. Встречных крестьян
я спрашивал:
"Немцы есть?" Они делали удивленные глаза, говорили: "Немцев нема, и
поляков нема". "А Советы есть? 'Тего не вем, проще пана". Вечером мы
встретили трех партизан, советских офицеров, среди них оказался капитан
Василенко. Я стал его целовать. Он спросил нас:
"Вы откуда?"
"С того света". - "А точнее?" - "Из Понар". - "Из Понар? Пойдемте со
мной".
Я сказал, что я москвич. Он также оказался москвичом. Вдруг наша беседа
была прервана, начался обстрел. Сильный обстрел, а наши ребята не прячутся.
Капитан Василенко их спросил с удивлением:
"Вы что, смерти не боитесь?"
Они ответили:
"Не боимся".
Нас привели на партизанскую базу, рядом с ней была база еврейского
отряда "Смерть фашизму" и "За победу". В еврейских отрядах нашлось много
знакомых моих виленских спутников. Двоюродный брат Исаака Догима, Аба
Ковнер, был командиром отряда "Смерть фашизму". Еврейские партизаны отлично
знали, что такое Понары. Никто не мог поверить в то, что мы оттуда пришли
живыми, это произвело потрясающее впечатление. Нас буквально разрывали на
части, расспрашивая обо всем и обо всех По всем партизанским базам было
отдано распоряжение встречать беглецов. Партизанская разведка в тот же день
обнаружила еще 5 человек из нашей партии.
Сообщение А. Резниченко