"Василий Гроссман, Илья Эренбург. Черная книга " - читать интересную книгу автора

говорил очень долго, и мне стало ясно: умереть здесь нетрудно-После этой
назидательной речи он ушел. Мы стояли на дне ямы, там была одна женщина и из
глубины ямы вышла вторая. Мы стали с ними беседовать.
Мы фазу задали им вопрос - будут ли нас кормить. Они ответили: "Об этом
вы не беспокойтесь, кормить вас будут, но выйти живыми вам не удастся".
Мы зашли под навес; там был деревянный загон, который назывался
бункером, и маленькая кухня. Женщины сказали, что здесь живут евреи из
Вильнюса и окрестных сел. Они скрывались вне гетто, но их нашли, посадили в
тюрьму, а потом привезли сюда. Канторович, о котором я уже упоминал (он был
виленец), перекинулся несколькими фразами с женщинами. Они стали откровеннее
и сказали, что это Понары, где расстреляны не только вилен-ские евреи, но и
евреи из Чехословакии и Франции. Наша работа будет состоять в том, чтобы
сжигать трупы. Это держится в величайшем секрете. Немцы думают, что женщины
ничего не знают, и мы тоже не должны проговориться. При немцах надо
говорить, что мы занимаемся заготовкой леса. Не успели мы все это услышать,
как раздался свисток, и мы должны были подняться наверх по лестнице. Нас
построили попарно и повели.
Первое, что нас ошеломило - это запах.
Надзиратель СД сказал:
- Возьмите лопаты, отбросьте песок и если увидите кости, то
выбрасывайте наверх.
Я взял лопату, опустил в песок она сразу наткнулась на что-то твердое.
Я отгреб песок и увидел труп. Надзиратель сказал:
"Ничего, так надо".
То была колоссальная яма, которую начали заполнять еще с 1941 года.
Людей не закапывали и даже хлорной известью не заливали, это был конвейер,
действовавший непрерывно. Трупы падали в беспорядке, в разных позах и
положениях Люди, убитые в 1941 году, были в верхней одежде. В 1942 и 1943
гг. была организована так называемая зимняя помощь, - кампания
"добровольного" пожертвования теплой одежды для немецкой армии. Пригоняемых
на расстрел немцы заставляли раздеваться до белья, а одежда шла в фонд
"добровольных" пожертвований для немецкой армии.
Техника сожжения была такая: на краю ямы из сосновых бревен строился
очаг, 7х7 метров, помост, один ряд стволов, поперек стволы, а в середине
труба из сосновых стволов. Первая операция состояла в том, чтобы разгребать
песок пока обнаруживалась "фигура", (немцы велели так называть трупы).
Вторую операцию осуществлял "крючок", так назывался рабочий, который
извлекал тела из ямы железным крючком. Тела лежали плотно. Два "крючка",
обычно это были самые сильные люди из рабочей команды, забрасывали крюки и
вытаскивали труп. В большинстве случаев тела разваливались на части.
Третью операцию делали носильщики - трегеры. Надо было положить на
носилки труп, причем немцы контролировали, чтобы на носилках была
действительно целая фигура, т.е. две ноги, две руки, голова и туловище.
Немцы вели строгий учет того, сколько тел извлечено. У нас было задание
сжигать 800 трупов в сутки; мы работали от темноты до темноты. Трегеры
относили тела к деревянному очагу. Там "фигуры" укладывались рядами, одна к
другой. Когда был уложен один слой, наверх клали еловые ветки; специальный
рабочий - офенмайстер следил за топливом и обеспечивал костры сухими
бревнами.
Когда бревна и ветви были уложены, все это поливалось горючим черным