"Василий Гроссман, Илья Эренбург. Черная книга " - читать интересную книгу автора

парню и спросил: 'Ты со слесарным делом знаком?" Тот ответил: "Знаком". Его
также вывели из рядов и сняли кандалы. Всем было ясно, раз с человека сняли
кандалы, значит его поведут на расстрел.
Штурмфюрер подошел к четвертому человеку и спросил: 'Ты со слесарным
делом знаком7' Тот ответил: "Нет, не знаком". "Ну ничего, научишься,
выходи". С четвертого тоже сняли кандалы и повели наверх.
Через несколько минут мы услышали четыре выстрела. Штурмфюрер сделал
выговор нашему старшему рабочему:
"Безобразие, не могли людей помыть, отправили их в лазарет, а на них
вшей полно".
Прибегал штурмфюрер и к такому методу Он обходил шеренгу выстроенных
людей, заглядывал в глаза и спрашивал, кому здесь не нравится работать? Все
должны хором отвечать, что им очень хорошо. Штурмфюрер обращался к Зингеру:
"Ты музыкант, может быть здесь тебе неприятно работать?"
Штурмфюрер продолжал спрашивать:
"Может быть кто- нибудь из охранников груб с вами, плохо обращается?"
Мы хором должны были отвечать, что охранники относятся к нам хорошо.
Затем он приказывал: "Пойте песни". После тяжелого дня мы еле держались на
ногах, но должны были петь. Чаще всего он приказывал петь "Сулико", арии из
оперены "Цыганский барон" и еще некоторые.
Он слушал, слушал и приказывал часовому:
"Я сейчас уйду а они пусть поют, пока я не вернусь".
Грязным надругательствам злодеев не было предела.
Во мне все протестовало, мне казалось недостойным погибнуть "бараньей"
смертью. Такие настроения были не у меня одного. Мысль о побеге "витала" в
воздухе.
Вскоре все это приняло реальные формы.
Мне пришлось во всем этом деле сыграть известную роль. То, что я
москвич, и все сразу признали во мне человека интеллигентного, очень
укрепило мой авторитет.
Меня привезли на Понары 29 января, а 1 февраля мы уже начали
производить подкоп.
Самую активную роль в подкопе играли: Петя Зинин, Исаак Догим, Давид
Канторович. Неутомимым работником был Шлема Голь. Если надо было, он вставал
в 4 часа утра.
Очень пригодились золотые руки Овсейчика - подпилить, подогнать - он
был тут как тут. Виленский пекарь Иосиф Белиц бью неграмотный, неразвитой
человек, но в работах по подкопу он оказался очень полезен, так как имел в
этом деле некоторый опыт.
В связи с подкопом я должен сказать несколько слов еще о двух жителях
ямы.
Иосиф Каган (его настоящая фамилия Блязер) в свое время сидел в тюрьме
за уголовные дела. Каган- Блязер знаменит тем, что он уходил из Понар 2
раза. В 1941 году его забрали и отправили в Понары; поставили у края ямы и
"расстреляли". Он выказал изуми- тельную находчивость и самообладание.
Увидев, что пулеметная очередь приближается к нему, он сумел в нужный
момент, за какую-то долю секунды до выстрела упасть в яму. Он остался жив.
Сверху на него падали трупы, их немного присыпали песком. Так он пролежал до
вечера. Когда стало темно, он выбрался из ямы и пошел обратно в город. Он
спрятался в "малине", но его нашли и вторично отправили в Понары. Он