"Ариадна Громова, Виктор Комаров. По следам неведомого " - читать интересную книгу автора

чтоб устроить шалаш или развести костер, говорил он. - Если ты будешь идти в
горах, кукри прорубит тебе ступени во льду, и ты пройдешь по крутым склонам.
Кукри ты можешь обрезать ногти на руках и можешь убить врага или хищного
зверя... Пусть он спасет тебя от опасности, как ты силой своей мудрости спас
мою жену... Туджи чей, сагиб!*
______________
* Благодарю, господин!

Его слова окончательно взвинтили окружающих. Со всех сторон раздавались
крики "Туджи чей!", женщины плакали и обнимали Ниму.
Тут ко мне пробрался Анг и крепко сжал мою руку. Глаза его возбужденно
блестели, он тяжело дышал. Мне показалось, что мальчик выпил лишнее. И
действительно, когда он заговорил, язык не очень слушался его.
- Сагиб, я тоже хочу поблагодарить тебя. Только знаешь как? Никто так
не может. Я принесу тебе счастье, сагиб. Я призову на тебя благословение
богов...
Я засмеялся.
- Ты что же стал жрецом? Ламой?
- Я не лама, сагиб, - азартно ответил Анг, - но у меня есть то, чего
нет даже у Великого Ламы.
Он увел меня во двор и там с очень торжественным видом достал из-за
пазухи большой амулет на тонкой золотой цепочке.
- Я дам тебе его на одну ночь, сагиб! - прошептал он с благоговейным и
мечтательным видом. - Кто проведет ночь с амулетом на шее, на того снизойдет
милость богов. Только его нельзя открывать, иначе боги будут гневаться... Ты
его не откроешь, сагиб, правда?
Я обещал не открывать амулет, повертел его в руках и сунул было в
карман.
- Нет, нет, сагиб, это нужно носить на груди! - взволнованно воскликнул
мальчик.
Я, слегка поморщившись, надел цепочку на шею. Амулет был неудобный -
большой, плоский, остроугольный и твердый, - да и вообще мне не хотелось
разгуливать с золотой цепочкой на шее. Я решил, что сниму амулет немедленно,
как только распрощаюсь с Ангом.
Но сейчас мне не хотелось огорчать мальчишку: он был очень счастлив,
что сделал сагибу такой ценный подарок! Ему все же показалось, что этого
мало, и он добавил:
- А я везде буду ходить с тобой и все тебе показывать. Куда скажешь,
туда и пойду.
- Я скажу, Анг, что сейчас тебе не мешает пойти поспать немного, - я
старался обратить все в шутку, но, увидев, что Анг огорчился, поблагодарил
его: - Туджи чей, Анг!
Это его очень обрадовало. Он стоял в саду у дома и долго смотрел мне
вслед.
Домой я вернулся совершенно мокрый. Я убежден, что пить спиртное в
таком климате нельзя. Рубашка прилипла к спине, пот прямо-таки струился по
лбу. Я немедленно разделся и полез в ванну. Милфорд, более привычный и к
алкоголю, и к здешнему климату, умылся, обтерся до пояса мокрым полотенцем
и, насвистывая, вышел из ванной.
Когда я вернулся в комнаты, Милфорд сидел у стола и что-то внимательно