"Я.И.Гройсман, Г.П.Корнилова. Встречи в зале ожидания: воспоминания о Булате Окуджаве " - читать интересную книгу автора

Вхождение Булата непосредственно в политику, на мой взгляд, ослабило
энергию его творчества. Усталость Булата в последние годы была связана
именно с тем, что он глубоко переживал крушение идеалов демократии в народе.
В споре поэта-политика Рылеева с Пушкиным я на стороне последнего...
Булата угнетала боль за то, что к власти многих политических деятелей
первых лет свободы привели корыстные устремления, прикрытые лицемерием. А
народная темнота только еще больше сгустилась. Всё это Булат пропустил через
свое сердце, которое не выдержало. Тем не менее и политические стихи Булата
несут печать его неповторимого гения. Хотя и не участвуя в политике, бульшую
часть своей жизни и творчества Булат делал самую большую политику - влиял на
умы и приближал крушение страшной системы советского мракобесия.
Меньше чем за год до кончины Булата я несколько раз заезжал его
навестить в Безбожный переулок. В мае 1996-го поздравил с приближающимся
днем рождения, поскольку сам должен был уехать. Мы сидели в лоджии вдвоем.
Среди разговора он вдруг наклонился ко мне:
- Знаешь, Володя, я уже не верю, что что-нибудь получится. (В контексте
разговора подразумевались реформы в России.) Идет тихая реставрация...
Когда он собирался ехать в Германию, позвонил мне, но я был в отъезде и
отвечала жена. Он сказал ей:
- Так не хочется ехать...
Людмила ответила простодушно:
- Ну и не езди.
Последняя подаренная мне и моей жене его книга "Чаепитие на Арбате",
надписанная 5 мая 1997 года, заканчивается маленькой поэмой "В карете
прошлого". Две последние строки, на которых кончается книга:

Да не покинем дома своего,
Чтоб с нами не случилось бы чего.

С Булатом случилось бессмертие. Он был и остается совестью русской
интеллигенции XX столетия. Вместе с Пастернаком и Мандельштамом, Ахматовой и
Бродским. Они не дали порваться связи времен, обрубить нить гуманизма,
связующую век прошлый с веком грядущим.

Евгений Евтушенко

"ЗАХОДИ - У МЕНЯ ЕСТЬ ДЖОНДЖОЛИ"

Даже при плохой слышимости по телефону мне не нужно было догадываться,
кто мог произнести это магическое слово, бывшее сорок лет назад кодом нашей
дружбы.
Джонджоли - это грузинская трава с крошечными бубенчиками на тонких
стеблях, которую маринуют в стеклянных банках, где она становится похожа на
водоросли цвета хаки. Вкус у нее горьковато-кислый, и нет лучше закуски под
белое сухое вино, чем джонджоли с малосольным сулугуни.
Когда-то в мои юношеские годы эту траву еще подавали в "Арагви", но
потом она исчезла, и, может быть, единственным человеком в Москве, у
которого водилось присылаемое ему грузинскими родственниками джонджоли, был
Булат Окуджава, всегда приглашавший меня на этот понятный очень немногим
маленький пир.