"Михаил Громов. В небе и на земле " - читать интересную книгу автора

самостоятельность. Я как-то случайно услышал разговор матери с отцом. Она
сетовала, что я убегаю на пруд с ребятами, забывая даже спросить разрешения.
- Ведь это может плохо кончиться! - говорила она.
Но отец ей ответил:
- Видимо, мал еще, поэтому заиграется и забывает спросить разрешения.
Что же поделаешь! Ведь если он "утечет", то ничем уже не поправишь, а вот
при возвращении надо объяснить, что ты волнуешься, когда не знаешь, где он.
Нужно, чтобы ему стало стыдно. Но разрешать все же нужно, это дело полезное,
пусть растет здоровым и смелым.
Такие слова почему-то запоминаются на всю жизнь...
Однажды вечером отец взял меня с собой прогуляться на "большой" пруд.
Он захватил с собой старое шомпольное ружьецо, а я взял сачок для ловли
рыбы. Подойдя к самому пруду, я спустился к ручью, впадавшему в пруд, чтобы
не мешать отцу, решившему поохотиться на уток, и стал ловить пескарей.
Вскоре раздался выстрел. Я не вытерпел и побежал к отцу посмотреть, что там
происходит. А он подстрелил утку и, ликующий, шел мне навстречу. На меня это
произвело сильное впечатление, особенно после того, как он взволнованно
рассказал, как ему это удалось сделать.
На другой день, когда отец был на службе, я взял ружье, стоявшее в углу
кабинета отца, и начал его заряжать по всем правилам, так как видел всю эту
операцию, проделываемую отцом, не раз. Надев, наконец, пистон на капсюль, я
вышел на улицу и, прицелившись в полено, стоявшее около забора, спустил
курок... Осечка!
Я перепугался, думая, что я что-то перепутал. Но нет, я все делал, как
и отец. Тогда я поставил ружье на место. Вечером отец хотел прогуляться с
ружьем. Когда же он взял его в руки, то обнаружил, что под курком находится
пистон, и понял, что ружье заряжено. Он вышел на улицу, прицелился в то же
самое полено и... раздался выстрел. Отец осмотрел полено, пораженное дробью.
К моему страху, а более - к моему удивлению, отец, ликующий, пошел к матери
и рассказал ей об этом происшествии. Я потом узнал, почему у меня была
осечка: я неплотно надел пистон на капсюль. Отец же подозвал меня и сказал:
- Ну молодец! Ты правильно зарядил ружье. Только в следующий раз делай
это с разрешения.
Мне тогда было 7 лет. Через несколько дней отец подарил мне маленькое
малокалиберное ружьецо "Монте-Кристо". Вручая мне ружье, отец предупредил
меня обо всех мерах предосторожности при обращении с ним, которые необходимы
для безопасности окружающих и меня самого.
Может быть, не все согласятся с таким методом воспитания... Но отец,
видимо, считал меня уже достаточно подготовленным для этого и он не ошибся.
Различные игры и занятия продолжались не только летом, но и зимой. Отец
и мать всегда подсказывали, чем можно было бы увлечься.
В военном городке Мыза-Раево зимой мы расчищали ближний прудок, когда
он замерзал, и катались на коньках, а в лесу ходили на лыжах. Своими руками
взрослые и дети строили деревянную (на столбах) гору, поливали ее водой и
катались с нее на санках всех размеров, в одиночку и по несколько человек.
Катались с увлечением все - от мала до велика.
Не могу не упомянуть и о зимних вечерах того времени. В этом городке я
был еще в дошкольном возрасте. Лет с шести, видя, как отец рисует, пишет
маслом или акварелью, я так пристрастился к рисованию, что это увлечение
занимало у меня иногда целые вечера. И я преуспевал в этом занятии. В