"Ольга Громыко. Грань - 2" - читать интересную книгу автора

- Чаще всего - по недомыслию. Особенно те, что умерли во младенчестве.
Им больше поиграть, внимание привлечь - женское, материнское... Такие белье
из рук вырывают, лесы путают, лодки качают... Самоубийцы чаще мстят
кому-нибудь, но могут и просто позавидовать, если парень с девушкой у них на
виду милуются.
В лесу ухнула-пожалилась сова, ей ответил скрип древ под трепенувшими
крыльями ветра. Пасутся тучи на небе, уходить не торопятся - слизали все
звезды, заслонили луну крутыми спинами. Не отогнало пламя мрак, лишь
раздвинуло. Пуще прежнего сгустилась тьма за спинами, не согревает сердце
даже круг, заботливо очерченный ножом. Знать бы наверняка, что заповедна для
нечисти проторенная железом бороздка, что не достанет до спящего, даже
протянув лапу...
- Ты думаешь, она утопилась? - После долгого молчания спросила
Жалена. - Жена скупщика, Вальжина?
- Думаю. - Согласился он. Он думал о многом. О Вальжине - не в
последнюю очередь. Но не только о ней.
- Но тела так и не нашли. - Напомнила девушка. - Третья седмица пошла,
пора бы ему и всплыть. Разве что под корчи затянуло...
Он и не возражал. Просто не любил рассуждать вслух, потому и разговора
не поддерживал. Может, и затянуло. Может, оттого русалки и лютуют -
вытолкнуть тело не могут, а терпеть его в своих угодьях мочи нет? Или он
что-то упустил, и вовсе не в Вальжине дело?
А Жалена смотрела, как пляшут язычки пламени в его немигающих,
скованных думой глазах, обращенных к костру, и все пыталась угадать, с кем
свела ее судьба. На простого селянина не похож, княжьей стати тоже что-то не
видать, как и кметской выправки. То стужей от него веет, то погреться
рядышком тянет. Словно стоишь летним вечером на берегу реки: вода теплом
исходит, а единый шаг в сторону соступи - земля ноги холодит...
- Может, поспрашивать в деревне, не скидывала ли какая баба? -
Предложила она, вытравливая из себя ненужное любопытство.
- Так они тебе и скажут! - Он иронично хмыкнул и сморгнул, отвлекаясь.
Она смекнула, что сморозила глупость. Конечно, не скажут. Замужние
остерегутся сглаза, незамужние - позора.
- Вот потому-то, - сказал он, почесывая кошку за ухом, - порядочные
ведьмари и не варят "нужных" зелий для глупых девок, которые сперва тешатся,
а потом плачутся...
И снова сквозь тишину проступил скрипящий говорок леса.
Ивор не притворялся спящим. Так само выходило. Не поднимая век, он
услышал, как Жалена смахнула рукой непрошеную слезу, буркнула: "а, пропади
оно все пропадом...", и, подтянув ноги к животу, глубоко вздохнула, оставляя
все печали и хлопоты завтрашнему дню.
К ведьмарю сон все не шел. Тревожила его неотвязная мысль - за что
самоубийца так ополчилась на людей? Сама себя жизни лишила, самой бы и ответ
держать. А если - не сама? Подтолкнул кто? И так нескладно, и эдак - убитые
в русалок не перекидываются.
Он решительно отбросил одеяло, встряхнулся. Кошка приподняла голову и
лениво проводила глазами скакнувшего в темноту зверя.


***