"Иржи Грошек. Реставрация обеда " - читать интересную книгу автора

писателя должна быть положена на алтарь литературы, где можно пожертвовать
головой. Поскольку эта "злокачественная опухоль" только усложняет
современный литературный процесс.
Есть еще странные литературные наклонности - критика и вуайеризм. Одни
объясняют читателю, как ему следует переворачивать странички, другие
возбуждаются при виде критиков. Честно сказать, я сдержанно отношусь к
подобным извращениям. Только когда вижу хорошенького критика женского пола,
меня подмывает ущипнуть "его" за попку...
- Ты понимаешь, пупсик? - втолковывал я очередной девице. - Ты
понимаешь всю тщетность наших телодвижений и оборота мыслей? Телодвижения
мы бесцельно совершаем каждую ночь, а мысли возвращаются, как бумеранг,
только в искаженном виде. На пятую главу моего романа надели презерватив,
поэтому никак не может родиться шестая.
- Стерильно!!! - соглашалась со мною девица, с придыханием.
- Вдобавок, - настаивал я, - какое мне дело до массового читателя! Как
он, с позволения узнать, выглядит? Чудовище с огнедышащей пастью, хвостом
дракона и туловищем козы! Это - химера!
- Кошмар!!! - соглашалась со мною девица.
Когда доброе дело намечается поздно ночью, то утром оно заканчивается
похмельем. От переизбытка благих намерений. И если бы не девицы,
глоток-другой джина "Гри-ноллз" мог бы скрашивать мои пробуждения. Однако
проклятые вертихвостки, как правило, допивали весь джин без остатка.
Итак, в апогее алкогольной зависимости я поднялся с дивана и
отправился в поход за джином. На улице как некстати оказалась зима, отчего
я моментально поскользнулся на тротуаре, но вовремя ухватился за ближайший
фонарный столб. Классическая иллюстрация. Мне нужно было на другую сторону
улицы, понятно, что не в кинотеатр, а в бар по соседству. Возле него
спокойно обменивались новостями двое полицейских, но, заметив меня в
подвешенном состоянии на фонарном столбе, уставились как на летающую
тарелку. Я сделал вид, что просто отдыхаю, сейчас отдохну и пойду себе
дальше. Даже включил "поворотники" и просигналил правой рукой, что скоро,
мол, отъезжаю. Чем вызвал непредумышленную остановку автомобильного
транспорта.
- Что случилось? - справилась дама, приоткрывая дверцу своей машины.
- Еще ничего, - ответил я, устраиваясь рядом с ней на переднем
сиденье. - Но могут быть варианты.
Не знаю, как восприняла это дама, а полицейские - как исчезновение
трупа с места событий. И, может быть, нехорошо так рассуждать о
представителях власти, но выглядели они мудаковато. Глядя, как я отъезжаю
на обыкновенной машине, с приличной дамой, без медицинской сирены.
Сперва - об автомобиле...
У меня никогда не было автомобиля. "Сааба", "форда", "порше",
"мерседеса", "феррари", "фольксвагена", "татры". Даже во сне. То есть мое
подсознание начисто лишено автомобильных покрышек. Мне не хочется иметь
красную "ламборджинию" в черных, шипованных фантазиях. Если доктору Фрейду
покажется это странным - я готов залезть под первую попавшуюся мне машину и
простонать от оргазма часа четыре.
Теперь - о даме...
По поводу женщин у меня три беды: я не помню - как они выглядят; я не
помню - как их зовут; и знать не хочу - от кого они забеременели. Потому