"Иржи Грошек. Большая реставрация обеда" - читать интересную книгу автора

Ярослав Гашек под руку с бравым Швейком. На двадцати, на тридцати, на ста
сорока страницах. Как Гашек и Швейк гуляют по узким улочкам Праги, вроде
бродячих собак, по пешеходному маршруту номер три для туристов, посещающих
Старый город с мини-разговорником. А далее следует непременное описание
черепичных крыш, которые "заливаются румянцем на утренней заре" и никак не
обрушатся на головы графоманов.
Эти литературные фантазии вызывают во мне только чувство собственной
неполноценности. Потому что готические и мистические образы Старой Праги
предпочитают со мной не сталкиваться в темных переулках. Кстати, у них
хорошо поставлена служба контрразведки, и когда я выхожу погулять, то ничего
аномального не встречаю... Вот пробежала собака с шелковым платком на шее,
вот пролетела ворона с облигацией в клюве, а вот и дом номер четырнадцать по
улице Спальна...
Я вытащил из кармана "эротическую" открытку и снова принялся ее
исследовать. На предмет - что мы здесь видим, кроме отчаянно
декольтированной Крошки. Канапе, пальма, абажур... Фифи увековечила себя
возле окна, в котором отпечатался дом напротив, со специфически
декорированным фасадом. Я бы не взялся определить архитектурный стиль этого
дома, поскольку "декор" и "декольте" - разные вещи. Но для себя отметил, что
это, должно быть, "полуодетое рококо", и судя по некоторым оригинальным
"завитушкам" - первой половины восемнадцатого века. На фотографии виднелась
часть балкона, который сохранился до нашего времени, и если провести от него
параллельную линию, то окна Фифи находились на уровне третьего этажа...
Но дом напротив отягощали собой два балкона, что было, наверное,
архитектурно обоснованно, однако вносило сумятицу в рекогносцировку. Тогда я
принялся бегать по улице и прицеливаться на обе постройки с разных позиций,
покуда не понял, что второй балкон смотрит на дом номер шестнадцать, мне
глубоко чуждый. А ретроспективная квартира находится в правом крыле дома
номер четырнадцать.
Мне оставалось пойти и постоять у дверей, потому что на чай с пирожными
я не рассчитывал. Мало какому хозяину или хозяйке придется по вкусу история,
что некогда тут был бордель, а дорогая прабабушка лежала на канапе и
развлекала посетителей. Но стоило попытаться, хотя бы из принципа, попасть в
квартиру, устроить вечер воспоминаний, посмотреть семейный альбом с
фотографиями... И, размышляя, что надо бы обратиться к врачу - пусть
проверяет, какая собака меня укусила, я тем не менее подошел к парадной,
изучил список жильцов и выбрал кнопку, чтобы вступить в диалог с
переговорным устройством. Но диалога не получилось...
- Проходите! - тут же отозвалось устройство мужским голосом, и дверь в
парадную открылась.
Тогда я ступил за порог, вызвал пассажирский лифт и стал подниматься
для заключительного этапа реконструкции. На площадке третьего этажа меня
поджидал господин в домашнем халате с вензелем из причудливо перевитых букв.
Мне показалось, что я разглядел J и G.
- Guntag![16] - поздоровался этот господин.
Характерная манера проглатывать некие гласные и согласные выдавала в
нем уроженца Тюрингии.
- Вы немец? - все-таки уточнил я.
Он рассмеялся.
- Итальянец? - не унимался я.