"Иржи Грошек. Большая реставрация обеда" - читать интересную книгу автора

Он отрицательно покачал головой.
- Француз?!
- А вы к кому? - спросил тогда господин по-чешски и приветливо
улыбнулся, как психоаналитик.
Не знаю вдруг почему, но мне захотелось выложить ему всю правду - как в
трехлетнем возрасте я пробовал есть уголь. Наверное, витаминов не хватало.
Но я не нашел ничего лучшего, как спросить:
- Простите, Фифи дома?
После чего я был готов сказать: "Fiedersehen!",[17] глотая гласные и
согласные, как это принято в Тюрингии, и учтиво откланяться, бормоча, что,
по всей вероятности, я ошибся адресом.
Но господин с инициалами J и G указал мне на распахнутую дверь в свою
квартиру и скорее всего по-польски сказал:
- ПрГiшу, пана!
После этого утверждать, что я все равно ошибся, было бы глупо. Вдобавок
у меня возникала редкая возможность увидеть квартиру, а может, и канапе, на
котором Фифи позировала неизвестному фотографу. И единственное, что меня
настораживало, так это встреча с самой Фифи, будь она в баночке или
инвалидном кресле. Я все-таки неплохо отношусь к женскому полу, чтобы
сравнивать живописное полотно с подрамником и злорадствовать, глядя на
"графские руины". Как говорила одна моя приятельница другой приятельнице:
"Через двадцать лет ему исполнится шестьдесят, а ты никому не будешь нужна!"
Ко всему прочему, мне предстояло сделать выбор в пользу какого-нибудь
инициала, чтобы избежать двусмысленности по поводу господина. Какую дать ему
характеристику - J или G? И, слегка пораскинув мозгами, я выбрал...
- А какого возраста "фифи" вас интересуют? - между прочим спросил
господин G.
Такой незатейливый вопрос органично вписывался в мои размышления, хотя
не совсем уверен, что в исполнении господина G слово "фифи" значило имя.
- Двадцатилетнего, - без запинки ответил я. - Ну, в крайнем случае, лет
двадцати пяти...
- Пикантный возраст, - согласился со мной господин G. - Но
исключительно как приправа к винегрету.
Я тоже мастер больших и малых силлогизмов, а также - аллегорий, намеков
и недомолвок. Поэтому решил уточнить.
- Мы говорим о чем? - нахмурился я.
- О девушках, - пояснил господин G. - Надо взять все, что осталось от
бабушки и прабабушки, мелко нарезать, заправить свежим майонезом и
перемешать.
- И что получится?
- Бомба! - доверительно сообщил господин G. - По правде сказать,
нередко выходит просто двадцатилетняя кобыла, но сейчас не о ней речь...
- У вас интересная кулинарная книга, - заметил я. - А вы действительно
полагаете, что всякая женщина - это ядерная смесь?
- Адская! Адская! - подтвердил он. - Но далеко не всякая. Потому что у
женщин было две прародительницы - Ева и Лилит! И теперь их можно оценивать
только в сочетании с Адамом. А сама по себе женщина в этой области никак не
проявляется, и нельзя сказать наверняка, от какой она бестии произошла.
Лилит или Ева? Ева или Лилит? Покуда женщина не встретится с Адамом и не
испортит ему жизнь весьма характерным способом.