"Василий Семенович Гроссман. Мама" - читать интересную книгу автора

2


Она жила в просторной и светлой комнате. Если у нее расстраивался желудок
или болело горло, в помощь к няне, Марфе Дементьевне, приезжала дежурить
сестра из кремлевки, а врач приходил дважды в день.
А когда она простудилась, ее выслушивал дедушка с теплыми, добрыми,
дрожащими руками и две докторши.
Маму она видела ежедневно, но мама подолгу не оставалась около нее: когда
Наде давали утреннюю кашу, мама говорила:
- Кушай, кушай, деточка, а я поеду в редакцию.
По вечерам к маме приезжали подруги. Иногда бывали папины гости. Тогда
няня надевала накрахмаленную косынку, из столовой слышались голоса, стук
вилок, медленный папин голос: "Ну что ж, придется выпить".
Случалось, кто-нибудь из гостей заходил посмотреть на нее. Иногда она,
лежа в кроватке, притворялась спящей, но мама знала, что Надюша не спит,
смеющимся голосом говорила: "Тише". А папин гость смотрел на Надюшу, и она
ощущала запах вина. Мама говорила: "Спи, доченька, спи", целовала ее в лоб,
и девочка снова ощущала легкий запах вина.
Марфа Дементьевна была выше ростом всех папиных гостей. Папа рядом с ней
казался совсем маленьким. Ее все боялись, и гости, и папа, и мама, особенно
папа; он поэтому старался пореже бывать дома.
Надя не боялась няни. Иногда Марфа Дементьевна брала Надю на руки,
нараспев говорила:
- Бедная ты моя, девочка, несчастная ты моя.
Если бы Надя и знала значение этих слов, она бы все равно не поняла,
почему няня считает ее несчастной и бедной, - у нее было много игрушек, она
жила в солнечной комнате, мама ее возила кататься, люди в красивых
красно-синих фуражках выскакивали из будок, распахивали перед их автомобилем
дачные ворота.
Но от тихого, ласкового голоса няни у девочки щемило сердце, хотелось
плакать сладко, сладко, хотелось спрятаться мышкой в больших няниных руках.
Она знала главных маминых подруг и главных папиных гостей; знала, что
когда приезжали папины гости, никогда не бывало маминых подруг.
Была рыжая, она называлась - подруга детства, с ней мама сидела возле
Надиной кроватки и говорила: "Безумие, безумие". Был лысый, в очках, с
улыбкой, от которой Надя всегда улыбалась, и Надя не знала, кто он, -
подруга или гость. Похож он был на гостя, но приезжал он к маме и ее
подругам. Когда он входил, мама улыбалась его улыбке, говорила: "Бабель к
нам приехал".
Как-то Надя коснулась ладошкой его лысого, лобастого черепа. Он был
теплый, добрый, как нянина или мамина щека.
Были папины гости - посмеивающийся, с нюхающим носом и гортанным голосом,
был дышащий вином, плечистый и громкоголосый, был худенький, черноглазый,
приезжавший с портфелем обычно до ужина и уезжавший до ужина, был черный с
брюшком, с красными влажными губами, он как-то взял Надю на руки и спел ей
маленькую песенку.
Раз она видела седеющего, румяного гостя, одетого в военную форму. Он
выпил вина и пел. Раз она видела гостя, перед которым робела мама, с
маленькими стеклышками на глазах, большелобого, с заикающимся голосом. Он не