"Василий Семенович Гроссман. Треблинский ад" - читать интересную книгу автора

немного крови. Физиологи могут объяснить это. Эсэсовцы, переговариваясь,
осматривали трупы. Если кто-нибудь оказывался жив, стонал или шевелился, его
достреливали из пистолета. Затем команды, вооруженные зубоврачебными
щипцами, вырывали у лежавших в ожидании погрузки убитых платиновые и золотые
зубы. Зубы эти сортировались согласно их ценности, упаковывались в ящики и
отправлялись в Германию. Если бы хоть чем-нибудь для эсэсовцев было выгодно
или удобно вырывать зубы у живых людей, они бы, конечно, не задумываясь,
делали бы это так же, как они снимали волосы с живых женщин. Но,
по-видимому, вырывать зубы у мертвых было удобнее и легче.
Трупы грузились на вагонетки и подвозились к огромным рвам-могилам. Там их
укладывали рядами, плотно, один к одному. Ров оставался незасыпанным, ждал.
А в это время, когда лишь приступали к разгрузке газовни, шарфюрер,
работавший на транспорте, получал по телефону короткий приказ. Шарфюрер
подавал свисток, сигнал машинисту, и новые двадцать вагонов медленно
подкатывали к платформе, на которой стоял макет вокзала станции Обер-Майдан.
Новые три - четыре тысячи человек, неся чемоданы, узлы, пакеты с едой,
выходили на вокзальную площадь.
Матери несли детей на руках, дети постарше жались к родителям, внимательно
оглядывались. Что-то тревожное и страшное было в этой площади, вытоптанной
миллионами ног. И почему сразу же за вокзальной платформой кончается
железнодорожный путь, растет желтая трава, и тянется трехметровая
проволока...
Прием повой партии происходил по строгому расчету, таким образом, чтобы
обреченные вступали на "дорогу без возвращения" как раз в тот момент, когда
последние трупы из газовен вывозились ко рвам. Ров стоял незасыпанным, ждал.
И вот спустя некоторое время снова раздавался свисток шарфюрера, и снова
двадцать вагонов выезжали из леса и медленно подкатывали к платформе. Новые
тысячи людей, неся чемоданы, узлы, пакеты с едой, выходили на площадь,
оглядывались. Что-то тревожное, страшное было в этой площади, вытоптанной
миллионами ног...
А комендант лагеря, сидя в диспетчерской, обложенный бумагами и схемами,
звонил по телефону на станцию Треблинка, и с запасных путей, скрежеща,
громыхая, двигался шестидесятивагонный эшелон, окруженный эсэсовской
охраной, вооруженной ручными пулеметами и автоматами, и уползал по узкой,
меж двумя рядами сосен идущей колее.
Огромные экскаваторы работали, урчали, рыли день и ночь новые, огромные,
на сотни метров длины и темной многометровой глубины, рвы. И рвы стояли
незасыпанные. Ждали. Недолго ждали.

II


В конце зимы 1943 года в Треблинку приехал Гиммлер, сопровождаемый группой
крупных чиновников гестапо. Группа Гиммлера прилетела в район лагеря на
самолете, а затем на двух легковых машинах въехала в главные ворота.
Большинство приехавших носило военную форму, но некоторые, возможно
эксперты, были гражданскими лицами - в шубах и шляпах. Гиммлер лично
осмотрел лагерь, и один из видевших его рассказывал нам, как министр смерти
подошел к огромному рву и долго молча смотрел. Сопровождавшие его лица
стояли в некотором отдалении и ожидали, пока Генрих Гиммлер созерцал