"Елена Грушко. Голубой кедр (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

- Не понимает, однако, - согласился тот уныло.
- Ты, внучоночек, присядь покудова, - ласково пригласил первый
старичок. - Мы с тобой никак промашку дали.
- Да в чем все-таки дело?! - потребовал объяснений Лебедев.
- Дело - оно простое. Деревенька, вишь ты, была тут в старину. - Он
повел вокруг мохнатой лапкой, и Николай увидел, что и впрямь изба, на
крылечке которой он сидел, была крайней в порядке покосившихся,
почерневших, давно заброшенных домов и заросших жухлой травой огородов. -
Деревеньку Завитинкой звали, а речку - Завитой. Прежде шире была,
бурливей, а теперь - шагом перешагнешь, иссохла - с тоски, может? Жили,
да... Помню, было время - чужаки желтоликие приходили, а то
бандиты-разбойнички, так мужики за берданы брались, бабы - за вилы. И
снова жили! Скотина велась. Лошадушки... Зверя били, шишковали, ягоду
брали, грибы. А рыбы-то! Крепко, хорошо обжились. А потом парни да девки
из родительских домов в другие края подались. В камнях нынче живут,
родительских свычаев и обычаев не чтят. Старики - кто к детям, кто помер.
Обветшали избешки, развалились. И никто доможила не кличет уж: <Дедушка
домовой, выходи домой!> Брожу я ночами по домам опустелым, филинов да
нетопырей пугаю криком-стоном... - И он залился мелким старческим плачем,
утираясь то беловолосыми ладошками, то рукавом заношенной рубахи.
Лебедев облокотился спиной о прохладную дверь и задумался. Призвать
на помощь здравый смысл мешало только одно: ведь каким-то же образом он
здесь оказался! Не под гипнозом же доставили. Раньше, читая о всяких таких
диковинных историях, он допускал их возможность с кем угодно, только не с
собой. И сейчас в сознании прошла медленная мысль: <Не может быть...> А
что делать, если быть не может, но продолжает быть? Крестное знамение
сотворить? Он не умел.
- Ну, а я вам зачем понадобился? И почему вы называли меня Мэргеном?
Заговорил тот, другой, по прозванию дзё комо:
- Тут недалеко еще стойбище было. Тайга большая, всем места много.
Дедушка тигр живет, медведь живет - он как человек все равно, косуля
живет, лесные люди - тоже. Люча, русские, пришли, и они жить стали. Тайга
большая! Хорошо было... Ой, ой, ой, давно это было. Дзё комо в каждой юрте
жил, в среднем столбе...
- Дзё комо - тоже домовой? - деловито перебил Лебедев, которого начал
увлекать этот поток этнографических откровений.
- Дзё комо - душа дома, душа счастья. Комо большой - значит, хозяин
его богатый, комо маленький - хозяин бедный. - Поймав оценивающий взгляд
Лебедева, он кивнул: - Мой хозяин не шибко себе богатый человек был,
однако ничего, хорошо жили. Ой, ой, ой, давно это было! - Голос его
вздрагивал. - Молодые ушли. Заветы предков забыли. В каменных стойбищах,
как и люча, жить стали. Тайга им чужая. Раньше как бывало? Человек в тайге
живет - человек тайгу бережет. Теперь человек в тайге не живет - из тайги
только забирает. Злой человек стал. Как росомаха все равно!
Вдруг он насторожился. Домовой тоже поднял голову, перестал
всхлипывать. Старички поднялись, поддерживая друг друга. Дзё комо
торопливо проговорил:
- Я камлал, в большой бубен бил, у костра плясал, как шаман все
равно. Духи сказали: в каменном стойбище русский Мэрген-богатырь живет, он
поможет. Душа у него чистая. Он увидит и поверит... Он сохранит дерево