"Елена Грушко. Созвездие Видений" - читать интересную книгу автора

павшие на землю, чтобы взойти на ней во всей красе".
"Но ведь зол человек и жесток. Иль твои цветы занебесные, кои пожирают
и убивают друг друга здесь, пожирали и убивали еще там, на небесах? Но коль
так, стоит ли восторгаться этой причудой богов? Или не могли они сыскать
цветов иных, миролюбивых и чистых, чтобы засеять ими наш сад?"
"А что если суть в почве, на коей возросли те семена? - так отвечал
Атей мысленно, однако вдруг - переставал понимать, которые слова его - а
которые супротивника; ибо все чаще мнилось, что спор идет не со злоречии ком
Нецыем, а с кем-то разумным, добрым; близким по духу, - но пребывающим в
смятении, и этот человек вдруг срывается на крик, терзаясь и обвиняя:
"А раз так, то отчего же не сочится зло из листвы и травы и цветенья
земного, произраставшего тут задолго до того, как упали с небес люди? Почему
робеют людей малые птахи, почему бегут их даже свирепые звери? Почему
радость сотворения недобра заронили боги - или почва земная? - в сердце лишь
этому существу прекрасному, разумному, душевному и, пожалуй, самому слабому
из всех ныне сущих, ибо защита его - только мысль и дух, а не коготь, не
клюв, не кора?.. Почему и по какому праву присвоил он себе божественную
вдасть осудить и подавить всякое проявление земное, в том числе - обитателей
гор и рек, лесов и подземелий, да и самих богов, скрывших от него за
облаками лик свой? Чем провинилась земля, что наслали на нее эту
погибель?.."
И повалился Атей на свою лежанку, ибо в который уже раз признал в
супротивнике себя самого.
Он мог искать ответа бесконечно - не было ответа. И бессмысленность
этого поиска, подобно зимней метели, неслась сквозь время, обрекая людей на
неутоленную муку. Людей - и его, Атея. Или... не его? Или - того, кто создал
его когда-то, передав ему свой облик, силу свою, разум - и душевную маяту,
свою энергию, наделив бессмертием. Но... нет. Лишь доныне мнил себя
бессмертным Атей. А теперь тает он... тает, словно снег по весне...
Проклятый Нецый! Откуда взял он скафандр, если не из тайника? И что
содеял, что навредил там?
И Атей тяжело повернулся, глядя на звезды в подслеповатое оконце.
Волна жара нахлынула - ушла. Опять, опять...
Откуда этот жар? Откуда? А... наверное, горят блоки памяти, там, в
убежище... Сколько еще осталось? Надолго хватит защиты?
Зорянка! Может быть, она еще придет? Увидеть... открыть ей свое тайное
имя... спрашивала... Валун, Атей... И то, самбе первое, первое!
- Им... ими... - пробормотал он через силу. А Домовушка, чуя муку
хозяина, завел песню сверчка, чтобы нагнать спасительную дрему.
И вдруг Атей встрепенулся, словно плавящийся от нестерпимой боли разум
его уловил последний приказ.
Что метаться без толку, словно попавший в загон зверь? Надо идти туда,
в хранилище... и остановить огонь, если это возможно.
Он подхватил посох и, оттолкнув испуганного Домовушку, устремился в
ночь.

* * *

- ...Подожди! - взмолился наконец Север. - Да подожди ты! Я больше не
могу!