"Цзян Гуан-цы. На реке Ялунцзян (Рассказы китайских писателей 20 - 30-х годов) " - читать интересную книгу автора

она спасла меня, она сохранила мне жизнь. Когда я остался сиротой, отец ее
(его тоже едва не забрали в полицию, но многие подтвердили ого невинность)
взял меня к себе. Он обращался со мной как с родным сыном. Но я горевал
целые дни напролет. Только и думал, как бы покончить с собой; после смерти
родителей жизнь мне опостылела. Моя любимая была ко мне на редкость
внимательна и чутка. Я признался ей, что хочу расстаться с жизнью. Она
расплакалась, но потом взяла себя в руки и стала успокаивать меня. Она была
куда более начитанной и развитой, чем я, - недаром я всегда преклонялся
перед ней. Она говорила, что я должен сохранить себя для будущего, что
придет день мщения - зачем же бессмысленная жертва? Настоящий мужчина должен
бороться за жизнь! А если я убью себя, она тоже умрет от горя, - решусь ли я
на такой шаг? Я ощущал всю правоту ее доводов и перестал думать о
самоубийстве. С тех пор никогда, даже в самые мрачные дни, в уголке моего
мозга не угасал образ девушки, которой я вверил свою жизнь. Только благодаря
ей я беседую сейчас с вами, друзья. С тех пор она заменила мне мать. Она
опекала, берегла меня. Бывало, я сердился на нее - она терпеливо, безропотно
сносила мои вспышки. Славная моя девушка! Неужели я навсегда лишился твоей
нежности?
Минуло два года. С каждым днем моя подруга становилась милей и краше.
Как прелестна она была! Не хватает слов, чтобы передать ее обаяние! Вы вечно
надо мной подтруниваете: вот, мол, зубрила, не хочет поболтать с нами о
прекрасном поле. Не знаете вы, что моя любовь - могильный склеп. Он занят, и
никто уже не сможет поселиться в нем. Не то чтобы я дал обет безбрачия.
Просто, мне кажется, в мире не сыскать больше девушки, равной моей. Мне
выпало большое счастье, она любила меня, и я не хочу разменивать это
счастье. Вы понимаете? Или я путано объясняю. Мне исполнилось шестнадцать
лет. Видно, японцы не могли допустить, чтобы я спокойно жил. Мало им было
убить отца, довести до самоубийства мать - им потребовалась и моя жизнь. Не
знаю, чем мы хуже японцев, почему они так жаждут уничтожить корейский народ,
истребить всех нас до единого... Чем взрослее я становился, тем пристальнее
следила за мной полиция. Ходили упорные слухи, что меня хотят арестовать.
Отец девушки опасался, что японцы задумали расправиться со мной и могут в
любой момент меня забрать. Он жил в постоянном страхе, кусок не шел ему в
горло, а я - я старался казаться беспечным. Однажды он позвал меня к себе и,
убедившись, что нас никто не слышит, заговорил, превозмогая волнение:
- Мэнхан! С тех пор как погиб твой отец, ты стал для меня родным сыном.
Ты чувствуешь это? Я хотел поставить тебя на ноги, чтобы выполнить свой долг
перед усопшим другом, чтобы твои родители в ином мире обрели покой. И свою
дочь я предназначал тебе. Но тебе нельзя больше оставаться в Корее. Кто
знает, что против тебя замышляют! Если ты попадешь в беду, я буду
чувствовать себя виноватым перед тобой и перед памятью твоих родителей.
Сынок! Тебе следует поскорее скрыться. Я уже все приготовил. Сегодня вечером
ты должен уехать... Когда-нибудь... когда-нибудь свидимся! - Голос моего
заботливого покровителя дрогнул.
Эти слова прозвучали для меня как гром среди ясного неба. Я не нашелся,
что ответить. Представьте себе, что я ощутил в тот миг: зеленому юнцу судьба
послала такое испытание! Что было делать? Я ничего не сказал, только
заплакал - и подчинился старшему...
Ну, а моя любимая? Как она отнеслась к тому, что предложил мне ее отец?
Оказалось, она сама обдумала вместе с отцом план моего побега. Легко ли ей