"И.Губерман. Вечер в гостинице (Сборник "НФ-5")" - читать интересную книгу автора

сигарету. Журналист хрипло крикнул "Войдите!" Старик уперся руками в
колени и наклонился вперед.
В комнату вошел фокусник, еще не успевший снять черный великосветский
фрак, в котором, по мнению циркачей всего мира, ловкость рук наиболее
впечатляет. Сзади бесшумно шла женщина с мягким лицом.
- Добрый вечер, - сказал фокусник. - Мне на этаже передали записку с
просьбой зайти в этот номер...
- Я хочу показать вам одну штуку, - блондин судорожно глотнул слюну.
Кинувшись вбок, он достал из-за портьеры свой чемодан и поставил его на
стол, сдвинув графин с водой. Журналист молча зашторивал окно. Стало
сумеречно, в узких столбиках пробившегося света заплясала пыль. Фокусник
стоял молча. Я поразился его глазам, живущим совершенно отдельно на
длинном желтоватом лице с резкой насечкой морщин. Глаза были глубокие,
очень темные и - как быстро пришло сравнение! - будто у пса, ударенного ни
за что. Женщина взяла его за руку.
- Это моя жена, - сказал фокусник.
В чемодане оказалась панель с набором переключателей, длинный шнур и
объектив с гармошкой, как у старых фотоаппаратов. Блондин, суетясь,
протянул шнур до розетки, направил объектив, и на белой стене под потолком
зажегся светлый квадрат. Послышался неразборчивый шум.
- Только звук неважный, - сказал блондин. - Плохая запись.


Это была внутренность какого-то очень длинного полутемного барака. По
всему земляному полу на клочках соломы, шинелях и рваных мешках вповалку
лежали люди. Кто-то стонал. Все были в мятой солдатской форме без погон и
в сапогах или обмотках. С изображения пахнуло застойным вокзальным
запахом, объектив заскользил по телам и двинулся к задней стене барака.
Высокий пожилой солдат застонал и перевернулся с боку на бок, вяло и
бессильно откинув руки.
Снимающий устремленно двигался куда-то, и объектив кинокамеры торопливо
проходил по всему, что попадалось на пути.
Легкая фанерная дверь открылась внутрь барака.
За ней была узкая комната с невысоким и длинным бетонным постаментом.
Она была сделана очень тщательно, пол был тоже бетонирован. Уборная резко
отличалась от всего барака.
- Сволочи, аккуратисты! - сказал где-то сзади журналист.
- Это лагерь под Харьковом, - тихо сказал фокусник.
В уборной толпились люди, слышался приглушенный неразборчивый говор.
Снимавший этот странный фильм бесцельно крутил объектив, скользивший -
как они снимали в полутьме, откуда аппарат? - по тесно столпившимся людям.
Изображение то было очень расплывчатым, то вдруг четко выхватывалось
чье-то возбужденное лицо с капельками пота возле красной полосы,
оставленной тесной пилоткой.
Аппарат остановился на трех мужчинах в такой же солдатской форме. У них
были темными тряпками обмотаны лица и глубоко надвинуты выцветшие пилотки
- только чуть виднелись глаза и угадывалась полоска рта. Они сидели на
краю постамента, твердо поставив ноги в обмотках на пол и, чуть подавшись
вперед, смотрели куда-то вбок, застывшие, как на сельских фотографиях.
Объектив дернулся и в середине столпившихся ярко выделил бледное