"Алеш Гучмазты. Матрона " - читать интересную книгу автора

случилось. В чувство ее привел яростный крик мужа. Подхватившись со скамьи,
она выбежала во двор и увидела потрясающую картину: по улице, придерживая
руками расстегнутые штаны, мчался Цупыл. За ним, быстро переставляя костыли
и оглашая окрестности отчаянными воплями, гнался Джерджи. Все село от мала
до велика высыпало из домов. Все смотрели, пораскрывав рты, но никто не мог
понять - куда это бежит Цупыл, ухватившись за свои штаны? И с каких пор
Джерджи стал таким резвым? Он ведь и с постели не мог подняться без
посторонней помощи. Ни дать, ни взять - чудо! Что-то с неба, наверное,
упало, и они бегут, чтобы подобрать это. Посомневавшись чуть, двое мужчин
бросились вдогонку. За ними устремилось все село. Вот уже молодежь обогнала
Джерджи, а самые прыткие оставили позади и Цупыла; одноногий Егнат,
проклиная Создателя, скакал последним. За селом Цупыл свернул с дороги и,
продравшись сквозь кусты, устремился вниз к реке. Тут Джерджи остановился и
крепко выругался, помянув и мать его, и бабушку.
Молодые еще бежали, а пожилые, начав догадываться о причине погони,
окружили Джерджи. Тут уже все поняли, в чем дело, и мальчишки, стоя на
дороге, засвистали и заулюлюкали вслед Цупылу:
- Давай, давай! Быстрее! Беги, пока цел!
Стали натравливать собаку:
- Куси его! Ату его, Корос!
Мужчины взяли Джерджи под руки и повели назад, домой. Он вырывался,
рыдая от бессильной ярости:
- Пустите меня! Я его на клочья порву! Весь род его сживу со света!
Женщины тихонько переговаривались в предчувствии беды. Некоторые из
них, жалея Джерджи, плакали, вытирая слезы краешками платков. Другие
торопились предупредить о его возвращении Матрону.
Одноногий Егнат хмелел от радости:
- Вот вам! - хлопал он себя по единственной ноге. - Какая ни есть, а
сама ходит! Не допустит позора в моем доме!
Джерджи услышал это и снова рванулся. Теперь уже к нему.
- Собака ты! Тварь одноногая! - от злости он еле ворочал языком.
- Собака тот, от чьей жены кобели со спущенными штанами убегают! -
взбесился Егнат.
Мужчины прикрикнули на него, и он умолк.
А Джерджи вспомнил, наконец, о Матроне.
- Где эта шлюха?! - рванулся он к дому. - Где она?
Мужчины держали его, пока одна из женщин не дала понять, что дома ее
нет, что ее нигде не могут найти.
Женщин тоже не поймешь: только что проклинали ее на все лады, а теперь
всполошились вдруг, что она повесилась, не перенеся позора, и принялись
голосить.
- Нечего по ней плакать! - заорал Джерджи. - Плачут по человеку, а она
была... сучкой, вот кем она была! Променяла моего сына на харчи! А я, дурак,
ей верил, верил! С ее слов соседей проклинал! А теперь до края дошла -
бордель в моем доме устроила!
Он кричал, а сам все поглядывал на женщин - о чем они шепчутся? Жива
она или нет? Он не хотел ее смерти, и она поняла это, подглядывая из
соседского дома, и в душе ее затеплилась надежда. Когда соседка-старуха дала
понять женщинам, что Матрона у них, и он догадался, она будто нутром
почувствовала, как ему полегчало. Бедняга, он за эти годы привык к ней, как