"Виктор Гюго. Бюг-Жаргаль" - читать интересную книгу автора

- Брат, - сказал он, - ты столько сделал для меня, что я должен дать
тебе совет. Верь мне, отправляйся в Кап и обвенчайся до двадцать второго
августа.
Напрасно просил я его объяснить мне смысл этих загадочных слов.
- Прощай, - сказал он мне торжественно. - Я и так сказал тебе слишком
много; но я ненавижу неблагодарность не меньше, чем вероломство.
Я ушел от него в смятении и тревоге, но вскоре их вытеснили мысли о
моем близком счастье.
В тот же день дядя взял из суда свою жалобу. Я вернулся в форт, чтобы
выпустить Пьеро из тюрьмы. Тадэ, зная, что он освобожден, вошел со мной в
его камеру. Его там не было. Раск, оставшийся один, ласково подошел ко мне;
на шее у него был привязан пальмовый лист; я снял его и прочитал на нем
следующие слова. "Благодарю тебя, ты спас меня от смерти в третий раз. Брат,
помни свое обещание". Внизу, вместо подписи, стояли слова песни: "Yo que soy
contrabandista".
Тадэ был удивлен еще больше меня; он не знал тайны отдушины и
вообразил, что негр превратился в собаку. Я предоставил ему думать что
угодно, но велел молчать об этом.
Я хотел увести с собой Раска, но как только мы вышли из форта, он
бросился в чащу и исчез.

XV

Дядя был возмущен бегством невольника. Он приказал разыскивать его и
написал губернатору, что отдает Пьеро в его полное распоряжение, если он
будет пойман.
Наступило 22 августа. Мой брак с Мари был торжественно отпразднован в
акюльской церкви. Каким счастливым был этот день, с которого начались все
мои несчастья! Я был опьянен радостью, понять которую может лишь тот, кто
сам ее испытал. Я совершенно забыл Пьеро и его зловещие намеки. Наконец
настал и долгожданный вечер. Моя молодая жена удалилась в брачные покои,
куда я не мог последовать за ней так скоро, как бы мне того хотелось. Я
должен был прежде выполнить скучный, но неотложный долг. Как капитану
ополчения, мне предстояло в этот вечер сделать обход постов Акюльского
форта. Эта предосторожность была в то время необходима из-за волнений в
колонии и нескольких небольших восстаний рабов, хотя и быстро подавленных,
но повторившихся в июне, июле и даже в начале августа в поместьях Тибо и
Лагосета, а особенно из-за враждебного настроения свободных мулатов,
озлобленных недавней казнью мятежника Оже. Дядя первый напомнил мне о моем
долге, и мне пришлось покориться необходимости. Я надел свой мундир и
отправился. Проверив первые посты, я не обнаружил ничего тревожного; но
около полуночи, когда я прогуливался, мечтая, вдоль батарей над заливом, я
заметил на горизонте красноватое зарево; оно поднималось все выше и тянулось
в сторону Лимонады и Сен-Луи дю Морен. Мы с солдатами вначале объяснили его
случайным пожаром, но вскоре пламя так заметно увеличилось, а дым,
подгоняемый ветром, до того сгустился, что я поспешил обратно в форт, чтобы
поднять тревогу и выслать людей на помощь. Проходя мимо хижин наших
невольников, я был удивлен царившим в них необыкновенным волнением.
Большинство негров не спали и с большим оживлением разговаривали между
собой. В своей непонятной для меня болтовне они часто повторяли странное имя