"Виктор Гюго. Бюг-Жаргаль" - читать интересную книгу автора

голые и потому проворнее нас; зато наши удары были верней. Мы плыли, гребя
одной рукой, а дрались другой, как полагается в таких случаях. Те, кто не
умели плавать, держались одной рукой за лианы, - ловко, господин капитан? -
а негры тащили их за ноги. В самой гуще свалки я увидел громадного негра,
который отбивался, как дьявол, от восьми или десяти моих товарищей; я
подплыл к ним и узнал Пьеро, или Бюга... Но это откроется позже, не правда
ли, господин капитан? Я узнал Пьеро. После падения форта мы были с ним в
ссоре; я схватил его за горло; он хотел было отделаться от меня ударом
кинжала, как вдруг взглянул мне в лицо и сдался, вместо того чтобы меня
убить; это было большое несчастье, господин капитан, потому что, не сдайся
он тогда... Но об этом узнается после. Как только негры увидели, что он взят
в плен, они ринулись на нас, чтобы его отбить, а ополченцы тоже бросились в
воду, к нам на помощь. Тут Пьеро, должно быть увидев, что все негры будут
перебиты, сказал им несколько слов на каком-то тарабарском языке, после чего
они сразу кинулись бежать. Они нырнули в воду и пропали, будто их и не
бывало. Эта подводная битва, пожалуй, понравилась бы мне и даже позабавила б
меня, если бы мне не отхватили пальца, если бы я не подмочил десятка
патронов и если бы... Бедняга! Но, видно, такая уж была его судьба, господин
капитан!
И сержант, почтительно дотронувшись левой рукой до кокарды на своей
фуражке, указал на небо с торжественным видом.
Д'Овернэ, казалось, был сильно взволнован.
- Да, - сказал он, - ты прав, старина Тадэ, то была роковая ночь.
Он снова погрузился бы в свойственную ему глубокую задумчивость, если
бы не настойчивые просьбы всех собравшихся. Он продолжал.

XXIV

Пока сцена, описанная Тадэ... (Тадэ с гордым видом уселся позади
капитана), пока сцена, описанная Тадэ, происходила за холмом, мне удалось с
несколькими солдатами вскарабкаться, цепляясь за кусты, на скалу, прозванную
"Павлиний пик" из-за радужной окраски, которую придавала ей блестевшая на
солнце слюда, вкрапленная в ее поверхность. Этот пик был на одном уровне с
позициями негров. Как только мы проложили туда дорогу, вершина его быстро
была занята солдатами, и мы открыли сильный огонь. Негры, вооруженные хуже
нас, не могли отвечать нам тем же и стали терять мужество; мы удвоили свой
пыл, и вскоре мятежники покинули ближайшие скалы, сбросив перед этим трупы
своих убитых товарищей на поредевшие ряды нашей армии, еще стоявшие в боевом
порядке на холме. Тогда мы срубили несколько громадных диких хлопчатников,
из каких первые жители острова делали пироги на сотню гребцов, и связали их
веревками и пальмовыми листьями. При помощи этого самодельного моста мы
перебрались на покинутые неграми вершины, и таким образом часть нашего
войска оказалась на очень выгодной позиции. Увидев это, мятежники
окончательно пали духом. Мы продолжали стрелять. Вдруг в войске Биасу
послышались жалобные вопли, среди которых то и дело повторялось имя
Бюг-Жаргаль. Мятежников охватила паника. Несколько негров Красной Горы
появились на утесе, где развевалось алое знамя; они простерлись перед ним,
затем сняли его с древка и кинулись с ним в пучину Большой реки. Это, должно
быть, означало, что их начальник убит или взят в плен.
Тут мы так осмелели, что я решил прогнать оставшихся на скалах