"Андрей Гуляшки. Приключение в полночь ("Приключения Аввакума Захова" #2) " - читать интересную книгу автора

шли в голову. Я ковырял прутиком в золе, а в трубе завывал холодный ветер, и
время от времени сверху падала капля дождя и тотчас испарялась на тлеющих
угольях.
Выпал первый снег, замерзли дороги. Возле Змеицы выросли, словно
грибы-подосиновики, деревянные постройки под черепичными крышами.
Рабочие в кожухах и ватниках рыли котлованы для мачт линии высокого
напряжения. Земля затвердела от холода. По утрам кооперативный грузовик
останавливался у бараков и проворные руки выгружали из кузова дюжину бидонов
с парным молоком. Только что поднявшиеся с постелей парни, накинув свои
кожухи и ватники, дружески кивали шоферу и наперебой угощали его сигаретами.
Из трубы кухни к хмурому небу поднимался струйкой сизый дымок. А высоко
поднятый на шесте красный флаг огненным крылом трепетал под напором
северного ветра.
Я часто обходил скотные дворы и молочную ферму. Уходя из дому, я
набивал карманы сахаром - угощением для моих четвероногих друзей. Я
разламывал сладкие кубики и подносил кусочки к их влажным губам. Они с
аппетитом похрустывали, качали головами и терлись косматыми лбами о мои
руки. Я чесал у них за ушами, а Балабаница укоризненно смотрела на меня,
поджав губы. Я ни разу не сказал ей худого слова, но с того вечера она
почему-то стала косо смотреть на меня.
Кто знает, до каких пор продолжалось бы все это, если бы сама жизнь не
прояснила наши омраченные отношения. Как-то утром она встретила меня с
тревогой в глазах. Я было подумал, что захворала корова Рашка, и сердце у
меня упало.
- В Змеицу прибыли еще люди, - сказала Балабаница, поправляя косынку.
Заглядевшись на крутой изгиб у нее над фартуком, я пробормотал:
- Чудесно! - и тихонько вздохнул.
Балабаница заметила мой необычный интерес к этому изгибу и насупилась.
- Было бы чудесно, если бы хватало молока! - сказала она с резковатыми
нотками в голосе. - Людям есть надо, а у нас молока меньше становится!
Она была явно раздражена, и фартук волнующе колыхался у нее на груди.
Я не сразу вник в смысл ее слов. И не удивительно: на ферме было душно,
а в духоте быстро не сообразишь.
- Да, - подтвердил я, - проблема удойности - весьма важная проблема. Ее
надо решить, и в положительном смысле.
Балабаница недоуменно пожала плечами и вздохнула. Я так и не понял,
почему она вздыхает.
Лишь потом до меня дошло, в чем дело. Мне стало жаль парней в кожухах и
ватниках, которые останутся без стакана молока к завтраку. Я всегда
увлекался зоотехникой - даже награды за нее получал. Я схватил Балабаницу за
руку.
- С этой трудностью можно справиться, - мужественно заявил я, глядя ей
в глаза.
Возможно, она вздрогнула от моей решительности, потому что тотчас же
выдернула руку.
- Ты не болтай, - сказала она, - а надоумь нас, как сытнее кормить
скотину, - и снова принялась поправлять косынку.
Балабаница - женщина деятельная, и поэтому я не обиделся на нее. К тому
же в глубине души я сознавал, что она права: сложную проблему удойности
можно решить только практическими мерами.