"Евгений Гуляковский. Украденный залог" - читать интересную книгу автора

и бесшумно проскользнул в дверь.
На следующий день, перед самым концом работы, пользуясь тем, что
надсмотрщик ушел несколько раньше обычного, Узмет незаметно вывел Алана из
мастерской. Они пробрались между рядами ящиков и очутились около большой,
укутанной в мокрые тряпки корзины.
- Как ты думаешь, что здесь?
- Наверно, кувшин.
- Смотри!
Узмет быстрыми движениями сорвал тряпки, и Алан увидел высокую серую
вазу в рост человека. Что же во всем этом необычного? Почему так взволнован
друг? Перед ним ведь самая обыкновенная, еще влажная глиняная ваза, какие он
не раз видел в гончарной мастерской. Алан недоуменно пожал плечами.
- Смотри внимательно и запоминай все, что видел, а через два дня,
когда вынут вазу из печи, я покажу ее тебе снова.
Алан еще раз осмотрел вазу, но ничего не заметил на ее бесцветных
шершавых боках. Однако загадочный тон Узмета заинтересовал его. Он с
нетерпением ждал, пока ваза обжигалась в печи и остывала под наблюдением
двух греческих мастеров, специально для этого приглашенных в царскую
мастерскую. Раза два Алан порывался спросить Узмета, что за секрет тот от
него скрывает, но сдерживался. Сохраняя равнодушный вид, последовал Алан за
другом, едва наступил долгожданный вечер.
В дальнем конце двора располагались разнообразные службы и мастерские.
Возле гончарной печи в специальных ящиках остывали свежеобожженные
сосуды. Большая корзина стояла в стороне. Два дня провели около нее мастера,
покуда таинственная ваза окончательно не остыла. Сейчас она едва угадывалась
под слоем соломы, набитой в корзину. Пристальным взглядом Узмет окинул двор.
Он был пуст. Усталые ремесленники и рабы окончили работу. Давно уже пили
вечерний чай надсмотрщики и воины. Только караульные чуть слышно позвякивали
оружием за высокой оградой. Узмет замедлил шаги и, подойдя к корзине, велел
Алану отвернуться. Он долго возился, шуршал соломой и наконец произнес
шепотом только одно слово:
- Смотри...
Алан обернулся и весь подался вперед.
На небольшом возвышении стояла ваза: лучи вечернего солнца, лазурные
краски неба - все сверкающее, все яркое впитала в себя ее поверхность...
Свет напоил краски прозрачным блеском, сообщил им непостижимую глубину. Он
трепетал и переливался внутри красочного слоя. Краски мерцали, то
зажигались, то гасли, и казалось, что от солнечных лучей, упавших на вазу,
во все стороны бежали зеленоватые волны.
Узмет с детской радостью наслаждался изумлением друга.
- Ну, что ты скажешь теперь? Это же та самая ваза! Некрасивая и серая!
- Значит, огонь нарисовал на ней эти узоры? - голос Алана пресекся от
волнения.
- Огонь! Разве может огонь рисовать? - насмешливо возразил Узмет.
- Может, ты же видишь!
- Когда я показал тебе вазу первый раз, мастера уже нанесли на нее эти
узоры. Только краски тогда были бесцветны, как вода. Они впитались в глину и
стали совсем незаметны. А когда вазу вынули из печи, она стала вот такой.
Огонь не может рисовать, зато он отдал краскам свой блеск...
Алан задумчиво подошел к печи и открыл дверцу. Под слоем пепла еще