"Николай Гумилев. XX век: поэт и время. Стихотворения" - читать интересную книгу автора

птицы...), действительно летит, передает напряженнейшее движение чего-то
грандиозного, неотвратимого. А это единственный глагол на целую строфу!
Высокоархаическая "длань" в странном соседстве с "перчаткой", да еще
"железной", создают особую контрастность картины, за которой большее -
вселенское и родное. Близкий Гумилеву современник прав и точен: "Патриотизм
его был столь же безоговорочен, как безоблачно было его религиозное
исповедание". Гумилев не сомневался в несомненном, был бодр и тверд духом -
"жил, писал, любил". Никогда не исчезал и, надо думать, никогда не исчезнет
из стихий, слагающих русскую судьбу.
И тому свидетельство - предсмертные (1958) стихи Георгия Иванова,
созданные в изгнании, но уверенно возвещающие неизбежность возвращения,
неистребимость духа и поэзии:
...Зимний день. Петербург. С Гумилевым вдвоем,
Вдоль замерзшей Невы, как по берегу Леты,
Мы спокойно, классически просто идем,
Как попарно когда-то ходили поэты.
Так оно и пребудет.
Вл. СМИРНОВ

Из книги "Романтические цветы"

ВЫБОР
Созидающий башню сорвется,
Будет страшен стремительный лет,
И на дне мирового колодца
Он безумье свое проклянет.

Разрушающий будет раздавлен,
Опрокинут обломками плит,
И, Всевидящим Богом оставлен,
Он о муке своей возопит.

А ушедший в ночные пещеры
Или к заводям тихой реки
Повстречает свирепой пантеры
Наводящие ужас зрачки.

Не спасешься от доли кровавой,
Что земным предназначила твердь.
Но молчи: несравненное право -
Самому выбирать свою смерть.

ЖИРАФ

Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далеко, далеко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.

Ему грациозная стройность и нега дана,