"Лев Гумилевский. Плен" - читать интересную книгу автора

По этим знакам можно было легко проследить и сообщников маленьких
бандитов, лежавших на самой стене.
Но грязные, оборванные мальчишки давно уже перестали привлекать внимание
суетливого москвича. Барыни с саквояжами и модные дамочки с ридикюльчиками,
наоборот, стараются их обходить за два квартала: предосторожность не лишняя,
когда проходишь с пузатой сумочкой на глазах у десятка оборвышей.
И у Проломных ворот не нашлось прохожего, пожелавшего присмотреться к
маленьким бандитам, толпившимся на тротуарчике и поглядывавшим сторожко по
сторонам. Никто не заметил, таким образом, и загадочных знаков, которыми они
обменивались с ребятами, дежурившими на самой стене.
Там было их двое. Широкая стена за четыреста лет своей жизни, накопила
на каменном хребте немало пыли и грязи. Весной здесь цвели уродливые
деревца, а корявые яблони могли даже выращивать плод. В шестигранные
бойницкие окошечки наружной стены была видна Москворецкая набережная и
проход в ворота. С внутренней же стены, облепленной пристройками, погребками
и сарайчиками дворов Мокринского переулка, был виден Псковский переулок. На
стене, широкой, как полевая дорога, поросшая цветами и сорными травами,
лежали, изнывая от зноя, маленькие сторожа.
Солнце жгло их невыносимо. Красно-медные руки и ноги их темнели, как
многовековая бронза. Груди их в ворохе грязного тряпья обмывались потом.
Воспаленная тряпьем, насекомыми и солнцем кожа саднила.
Они задыхались.
Следя за набережной в узкое окошко, загадочный часовой с завистью
поглядывал на мутные воды Москва-реки. Товарищ же его, лежа на животе,
упрямо смотрел на прохожих, на подававших снизу знаки ребят.
- Жгет? - не выдержал, наконец, равнодушия товарища первый, - слышь, а?
- Жгет! - подтвердил тот.
- Искупаться бы всей оравой!
- Да, ничего б!
Он зевнул, перевернулся на спину и перестал переглядываться с нижними.
Другой сердито оторвался от бойницкого окошечка:
- Ты что ж?
- Все равно зря.
- Почему зря?
- Не выйдет ничего.
Второй присмотрелся к равнодушному товарищу с любопытством;
- Это почему ж?
- Народ кругом.
- Как же? Бросить все?
- Зачем же, раз постановление было. Только это ночью надо. Столько
много народу! Как крысы в амбаре. И чего шляются...
Снизу резко донесся предостерегающий свист. Мальчишка прижался к окну.
Лежавший оглядел переулок и приложил было пальцы к губам, забрав в легкие
воздух для ответного свиста, но тотчас же опустил их и лег на траву.
Стоявший у окна огрызнулся.
- Смотри, Пыляй. Отдерет тебя Коська...
Пыляй лениво приподнялся и снова лег. Запах пыльной травы, каким-то
чудом выросшей здесь на камнях, щекотал ему нос. Он чихал, сотрясаясь всем
своим телом, и снова ложился лицом на траву. С этим запахом пыли и зелени
вставали перед ним смутные воспоминания: точно в деревне, у пыльной дороги,