"Георгий Гуревич. Ия, или Вторник для романтики (Авт.сб. "Только обгон")" - читать интересную книгу автора

технике, Ия поняла: Алеше поручено то, что молодым инженерам поручают
редко. Видимо, он был незаурядным конструктором. И отец назвал его
талантищем. По-видимому, такого же мнения был и Сошин - философ
геологического вдохновения - и даже сверхосторожный, сверхрасчетливый
Волков. Все ждали от Алеши особенного.
Новое знакомство импонировало и льстило девушке. Приятно было ходить в
кафе с человеком, которого все считают особенным. Приятно, что он ищет
твое одобрение, тратит время, чтобы перед тобой отчитываться, именно тебя
посвящает в самые затаенные мечты, надстраивает лестницу, чтобы тебя взять
с собой, с тобой первой заглянуть за горизонт... хотя бы и машинный.
Алеша лез выше всех... и вместе с тем проявлял скромность, Ия оценила
это. О триумфах и наградах он совсем не говорил, зато охотно
распространялся о затруднениях, своих собственных ошибках, посмеивался над
собой: "Заблудился в мозговых извилинах". Но милая скромность в оценке
итогов сочеталась у него с самой беспардонной самоуверенностью. Он
признавал, что сделал мало, но ни секунды не сомневался, что может сделать
все, лишь бы взяться по-настоящему. Сегодняшнее положение видел отчетливо,
как на чертеже, перспективы - в радужном мареве.
"Бухгалтер сегодняшнего дня, менестрель будущего", - написала Ия в
своем "Альбоме типов".
Но в общем, Алеша понравился ей. "Не слишком ли понравился? -
спрашивала она себя в том же "Альбоме". - Артистка должна быть зоркой,
должна видеть не только свет, но и тень. А обещает много, выполнит ли?
Хвастовство или самообман? Будь наблюдательной, Ия!"
И решено было наблюдения продолжить, пожертвовать изучению Алеши
вторники.
На следующий вторник она спросила напрямик:
- Вы мне хотели рассказать про свою лестницу, Алеша. Та подводная
машина - на лестнице? Где - у подножия или на самой вершине? А
разговаривающая где?
- Подводная где-то в середине лестницы, - ответил Алеша. - Для машин -
в середине, но для меня-то в начале. Для меня это первая ступень...
Говорилось уже, что Алеша, как и все студенты на планете, строил свою
личную лестницу не от самого грунта. Добрые профессора и доценты, взяв его
за ручку, за каких-нибудь пять лет подняли на уровень высших достижений
человечества, на ту ступень, на которой находилась кибернетика в последней
четверти XX века. Но дальше Алеша взбирался сам... И теперь, как добрый
профессор, сам мог взять за ручку Ию и поставить ее рядом с собой, на
ступень своих собственных достижений, поднять туда, куда забрался с таким
трудом.
А дальше приходилось уже рассказывать про труды.
Где-то на другом конце города стоял решетчатый, внешне похожий на
подводную машину механический несмышленыш, и его учили, именно сейчас
учили (по вторникам тоже) разговаривать.
Уроки языка начались, к удивлению Ии, не со слов и не с грамматики, а с
видения, с узнавания. Прежде чем разговаривать, как человек, машина должна
была научиться видеть, как человек.
У нее были глаза - два телевизионных экрана, чувствительные, как и
человеческие глаза, к трем цветам: красному, зеленому и фиолетовому,
особенно отзывчивые к зеленому, в подражание нашим глазам.