"Георгий Гуревич. Когда выбирается 'я'" - читать интересную книгу автора

волнуются перед битвой. Завидую стальным нервам, но свои закалить не сумел.
Даже Салли заметила, что я не в себе. Поняв это по-своему, стала утешать
меня, сказала, что Пола бояться не надо, он в сущности добрый малый, никого
не убивает без надобности, мы с ним поладим в конце концов. И я отложил
побег только для того, чтобы успокоиться. Когда нервничаешь, ошибок не
избежать.
И 22-го не удалось бежать. Погода была солнечная, и Пол торчал на
площадке, развлекая меня своими дифирамбами деньгам. При нем стража не
решалась меняться и не отстегивала наручники. Я примирился с задержкой. Тем
более что время пока работало на меня. День прошел и второй, ничего не
случалось на прогулке. Гангстеры привыкли считать меня безопасным и
покорным. Настороженность их притупилась.
Подходящий момент пришел 23-го. Все складывалось благоприятно. С утра
Пол уехал на материк, на прогулку меня повел Гора Мяса, самый ленивый из
стражей, чаще других просивший смены. Да и погода благоприятствовала. Солнце
зашло за облака, а в пасмурную погоду вода не так прозрачна, легче
спрятаться в глубине. Я глянул на небо, как только вышел на прогулку, и
решил, что мой день пришел. Сегодня попытаюсь удрать обязательно И сразу
явилось спокойствие. Волноваться заставляет меня необходимость выбирать, а
если принято решение, тут надо только действовать. Я постарался надоесть
Горе Мяса побыстрее: то и дело дергал его, просил пройтись или хотя бы
пересесть на другую скамейку; пригрозил, что пожалуюсь Полу. Массивный
толстяк стукнул меня разок, чтобы утихомирить, но я продолжал дергать его. И
добился своего: Горе Мяса надоела моя суетливость.
- Эй, кто там?! - крикнул он. - Идите сюда, ребята, подержите эту
собачонку.
Вышел Плащ, самый хмурый и мрачный из гангстеров. Я подозревал, что
именно Плащ отправил на тот свет инспектора Джереми.
Толстяк снял браслет со своей ручищи, потер затекшее место, протянул
двумя пальцами цепочку напарнику.
Вот тут я и ударил его опять по всем правилам... точнее, против правил,
самым запрещенным приемом. Толстяк взвыл, а я, рванувшись всем телом, боком
ринулся в воду. Упал наискось, брызг поднял фонтан и шлепнулся здорово,
словно мокрым полотенцем стегнуло по груди. И тут же услышал как бы щелканье
пастушеского кнута. Видимо, Плащ стрелял. Ловко он выхватывал оружие.
Скорее, скорее в глубину. Гребок, другой, третий. Посерело перед
глазами, вода надавила на барабанные перепонки Значит, глубоко, едва ли меня
видно сверху, и едва ли пули достанут. Жабры не подведут ли? Губы сжал,
шевельнул горлом. Ничего. Дышится. Теперь к проливу. Где тут пролив? Ага,
справа стена, вот и поплыву вдоль стены. Впереди что-то мутно-белое. Не пена
ли в проливе? Гребок, другой, третий. Ну-ка, Юра, проворнее!
Но опоздал я все равно. Конечно, пробежать по берегу можно было
быстрее, чем переплыть залив. Гангстеры догадались, что я кинусь к проливу,
уже стояли там по щиколотку в воде и палили почем зря. Плащ догадался,
конечно. И только я высунулся - что-то шлепнуло меня по левой руке. Я
развернулся и нырнул в глубину. Уже в сумеречной полутьме посмотрел на руку
Нет, багровый дым не расплывается. Значит, не ранили, контузили только
Попался. Пять метров до вольного океана, а не прорвешься.
Как быть? Отсиживаться буду. Час, два, три, весь день до ночи Авось
ночью, когда гангстеры устанут и потеряют бдительность, как-нибудь проплыву.