"Георгий Гуревич. Приглашение в зенит" - читать интересную книгу автора

поколений. Очевидно, я основательно ошибся в темпе их жизни.
Спускаюсь к одному из озер, миную черную каемку - посевы на берегу,
освещенном лавой. За ними в тылу бугорки, каплеобразные, обтекаемые, все
выстроены острыми хвостами к господствующему ветру. Держу на самый крупный
бугор рассчитываю войти в харчевню, сесть в ступу, послушать, о чем ведутся
хмельные беседы. Дорогой присматриваюсь к одежде покрой тот же, но в моде
клетчатое. Заказываю гипномаске клетчатый кафтан. Потертый, запыленный.
Включаю киберперевод. Надеюсь, язык не изменился за это время. Вхожу.
Но это был не Дом хмельной лавы. Никаких столов, никакого угощения.
Ступы стояли полукруглыми рядами, а заполнявшие их огнеупорные внимали
оратору, стоявшему на помосте. И был оратор тот как две капли воды похож на
Жреца, того, что называл меня лжепророком, камнями хотел побить. Конечно,
это был не тот Жрец, а потомок его в пятом колене.
Стоя на кафедре, он водил длинным стеблем по картинам, грубо
намалеванным на стенах, и вычитывал заунывным голосом:
"...И во гневе сказал Великий Ядрэ: "Если нет мне почета от моих
созданий, уничтожу их корень, стебли и побеги. И светлая лава станет черным
камнем, и кровь станет камнем в их жилах..."
"...И услышал те слова Милосердный и пал перед Вседержителем ниц,
молвив: "Велика вина сих, впавших в ничтожество, но не спеши, отец мой, во
гневе содеешь непоправимое. Разреши мне сойти в их страну, чтобы мог я
поведать забывчивым истинную истину..."
"...И был он для смертных невидим, но демоны ощутили, как вздрогнули их
подземелья под стопами Божественного. И демон Демонов, чье имя произносить
греховно, послал двух слуг, приказав им принять облик хищных лфэ. И напали
хищные на жницу из жниц, возвращавшихся с песней, и понесли ее, терзая
когтями и клювами..."
"...Но Неторопливый в словах и думах был скор на доброе Дело. Он кинул
молнию и рассек тех демонов, отрубив им крылья и головы..."
Все это и многое другое в том же духе Жрец вычитывал нараспев, а
слушатели в тумбах гудели нестройным хором.
- Алат, Великое Сердце, перед лицом грозного Ядрэ не оставь нас в
смертный час, милосердное слово молви...
Дошло до вас, догадливые читатели? Сразу дошло? А до меня,
Неторопливого, представьте себе, дошло не сразу. Слишком нелепо было думать,
что это моя история намалевана на стенах, что это я - Алат Божественный, сын
великого бога Ядрэ. Ядерной энергии!
Я вышел из храма потрясенный, лелея слабую надежду, что только в этом
поселке сложилась ритуальная сказка обо мне. Увы, и в другом селении, и в
третьем, и за сто и за пятьсот километров, всюду находил я каплеобразные
храмы, всюду жрецы пятого поколения гудели про мои подвиги и страсти!
- Ну допустим, - сказал я себе, - меня с каким-то основанием чтят в
пустыне, где лава добывается по моему способу, каменными холмами. Но были же
древние земледельческие районы по берегам естественных каналов. Там жатву
возили по лаве на плотах и лодках. И лаву поднимали на плато колесами. Все
это было до меня, без меня.
Три сотни километров не преграда для того, у кого за плечами реактивный
мотор Я пересек пятнистую равнину, разыскал знакомый поток лавы, возле
которого убил пару лфэ. Ни единой лодочки не было на поверхности лавы. Я
нашел каскад искусственного орошения, даже лавоподъемные колеса сохранились,