"Ольга Гурьян. Марион и косой король" - читать интересную книгу автора

большая девочка и можешь сама заработать себе на жизнь, а не объедать моих
сироток. Уж так я тебя люблю, будто ты мне родная, да ничего не поделаешь.
- А когда же мне уходить? - тихо спросила Марион.
- Уж раз решено, так нечего откладывать, - ответила мачеха и стала
собирать ее узелок.
Вот она достала зимнее платье Марион из некрашеной грубой шерсти, но
такое теплое. Она встряхнула его, посмотрела и сказала:
- Сейчас лето, и это платье тебе не скоро понадобится, а моей Жаннете
оно к зиме будет в самый раз, - и отложила платье в сторону. - И вторые
обмотки тебе тоже не нужны. В городе ноги не обматывают холстом, а шьют
суконные чулки. И уж будешь там ходить по-городскому.
Так одну за другой она отложила все одежки Марион, а было их совсем
немного, и, наконец, повертев во все стороны старое платье, из которого
Марион давно выросла, сказала:
- Это платье будешь надевать на работу, а чистое береги к праздникам.
Пусть твоя хозяйка видит, что ты из хорошего дома, где соблюдают порядок и
приличия.
Это платье она завязала в узелок, отдала Марион и велела ей идти спать,
выспаться перед дорогой.
Было еще совсем темно, когда мачеха разбудила ее и сказала:
- Вставай, поторапливайся, успеть бы в город пораньше. А уж завтракать
мы не будем. В городе тебя твоя хозяйка тотчас накормит, да еще получше, чем
здесь. А я уж потерплю - поем, когда вернусь домой.
Совсем сонная, глаза еще слипались, Марион вышла из дому, и дверь,
глухо стукнув, закрылась за ней.
Марион с мачехой прошли всю деревню, свернули на узкую тропку и пошли
лесом.
Было совсем темно, ничего не видать, а тропа была неровная, вилась,
крутилась, нежданно поворачивала.
Корни деревьев высокими буграми пересекали ее, кусты цеплялись за
платье, и Марион раза два споткнулась и чуть не упала.
Мачеха оглянулась и заворчала:
- Смотри под ноги. Упадешь - порвешь платье, расквасишь нос. Тебя
никакая хозяйка не захочет взять.
И Марион так внимательно стала смотреть под ноги, что уже ни о чем
другом не могла думать, и поэтому совсем не чувствовала печали, навсегда
покидая все, что с самого рождения было ей близко и привычно.
Уже светало, когда они выбрались на большую дорогу. Здесь идти было
много легче, и Марион, оглядываясь по сторонам, увидела, сколько людей идет
по этой дороге - огородники с тачками овощей, женщины с корзинкой яиц или
живой курицей под мышкой, путники в запыленной одежде. Но вот удивительно -
никто им не поклонился, не пожелал доброго утра, не спросил, по какому делу
они собрались так далеко. А когда мачеха первая раз-другой поздоровалась, ей
не ответили.
С чего бы такое невежливое поведение? В деревне так не принято. Но,
немного подумав, она сообразила, с чего это.
"Ведь в Париже такое ужасное множество людей, даже невозможно
представить себе сколько. И если они будут приветствовать всех встречных и
говорить: "С добрым утром, кумушка!" и "Каково поживаете, сосед?", то ведь
им целого долгого дня не хватит поздороваться со всеми. И ни о чем другом