"Рустам Гусейнов. Ибо прежнее прошло (роман о ХХ веке и приключившемся с Россией апокалипсисе)" - читать интересную книгу автора

предлагала слушателям чаю.
Осенью же Аркадий Исаевич начал заниматься на пианино с
Леночкой. К гордости родителей девочка делала успехи - вскоре
сама уже разбирала ноты и довольно твердо наигрывала первые
мелодии. Дружба старого музыканта и его маленькой ученицы была
трогательной. Он называл ее "моя маленькая lady", она его -
"дедушка Эйслер", и вдвоем при посторонних имели они всегда
такой вид, будто хранилась между ними какая-то радостная тайна.
Еще в феврале, через месяц после прибытия Аркадия Исаевича
в Зольск, по протекции Жалова, но все-таки не без труда,
опального пианиста устроили продавцом в газетном киоске на
привокзальной площади. Службой своей Эйслер был очень доволен,
возвращался с нее всегда в хорошем расположении духа, приносил
в квартиру свежие журналы, делился своими наблюдениями над
покупателями. Человек он был очень дружелюбный, и в городе
сразу появилось у него множество знакомых. Когда иногда вдвоем
с Верой Андреевной шли они по центральным улицам, то и дело
приходилось ему приветствовать кого-нибудь, кому-нибудь кивать,
с кем-нибудь останавливаться поговорить.
По мере возрастания в городе его популярности, к нему все
чаще поступали предложения о частных уроках - и иногда от очень
значительных лиц. Но Эйслер неизменно отказывался и здесь ни на
какие уговоры не поддавался. Хотя безусловно мог бы, приняв
лишь несколько предложений, зарабатывать втрое больше, времени
затрачивая втрое меньше, чем в газетном киоске. Однако Леночка
так и осталась единственной его ученицей. Дело было тут,
по-видимому, в каких-то принципах.
Сколько можно было судить со стороны, материальных
затруднений он, впрочем, никогда не испытывал. То есть жил,
конечно, предельно скромно: из одежды зимой и летом носил
единственный, давно не новый уже черный костюм, либо
темно-синий свитер домашней вязки; из вещей, помимо пианино, за
все это время приобрел, кажется, только чернильный прибор и
бумагу. Жил, конечно, бедно, но, в общем, как все. На хлебе и
картошке не экономил, ни у кого никогда не одалживался и ощущал
себя, по-видимому, обеспеченным человеком.
С Верой Андреевной подружился он очень быстро. На
следующий день после того новогоднего концерта заглянув к ней в
комнату, он с хитроватой улыбкой спросил ее:
- Скажите, Вера, я все думаю, вчерашние братья-грузчики -
они случайно не влюблены в вас?
- Похоже на то, - кивнула Вера Андреевна. - Месяц назад
они мне сделали предложение.
- Как это - сразу оба?
- Сразу оба, представьте. Предложили мне самой выбрать.
- Это грандиозно! - всплеснул руками Аркадий Исаевич. - И
вы обоим отказали. Чрезвычайно романтическая история! Я ведь
почему спросил. Вчера ходил по городу, искал кого-нибудь, кто
пианино бы мне отнес. А кого найдешь? Вдруг вижу - они - сидят
на лавочке, ноги за ноги, курят. Ну, думаю, если эти не